Несбыть - стр. 13
Главная обитель францисканского ордена собирала пятилетних сирот со всей округи. Здесь их кормили, одевали, учили работать и забывать, кто они. Метод чистого листа срабатывал десятилетиями. Отвечавший за воспитание юных умов отец Бенедикт никогда не рассказывал подопечным об их происхождении. Иностранные языки, история, география, теология – что угодно, кроме сведений, откуда они и почему здесь оказались. Кто-то сопротивлялся, другие легко поддавались, но к моменту ухода во взрослую жизнь все считали Сакро-Конвенто единственным домом.
С Дарком было проще.
– Ты помнишь своих родителей? – спросил его наставник, пока они тряслись на телеге по дороге в монастырь.
Мальчик молча помотал головой. Память заполняла темнота, которая рассеялась только с приходом облаченного в коричневую рясу старика. Теперь он хватался за морщинистую ладонь и косолапо переставлял ноги по каменным плитам. Дождевая вода на них скапливалась большими лужами, в которых плавали гниющие опавшие листья.
Во дворе их встречал отец-настоятель. Шепот за его спиной выдавал прячущихся за колоннами крытой галереи воспитанников. Дарк попятился, но уткнулся спиной в колючую рясу наставника. Его шепот ободрил. Мальчик тряхнул головой и двинулся к центру двора, не обращая внимания на лужи под ногами. Одна из них скрывала яму. Ступив в нее, Дарк неуклюже взмахнул руками и с криком опрокинулся вперед, окатив грязью стоявшего перед ним главу монастыря.
По галерее побежал шумок сдерживаемого хохота. Лицо настоятеля посерело и утратило благостное выражение. Подбежавший сзади отец Бенедикт помог Дарку подняться и вытереть лицо. В носу поселился запах прелых листьев, от которого невозможно было избавиться.
– Заберите своего колченогого неумеху, Бенедикт, – прошипел настоятель, утираясь белоснежным платком, какого Дарк никогда больше ни у кого из монахов не видел. – И пусть ваш любимчик не приближается ко мне, пока не научится нормально ходить.
– Любимчик, любимчик, – зашелестело, понеслось по галерее.
– Любимчик, любимчик, – выкрикивали они, когда на следующее утро макали его носом в другую лужу.
В ней тоже плавали потемневшие сморщенные листья. И от нее также несло прелым запахом гниения.
– Ты сам отвечаешь за свою судьбу, – сказал отец Бенедикт, когда нашел его хнычущего и мокрого в подвале. – Пойдем, я покажу тебе, что можно сделать собственный выбор. Мы тоже не всегда ратовали за мир и по сей день помним, с чего начинали.
Так он впервые попал в оружейную. Орден францисканцев отказался от использования оружия еще в семнадцатом веке, но по-прежнему хранил свои трофеи в прекрасном состоянии. Если наставник хотел тем самым пробудить в мальчике смирение, то он ошибся. Мягкий блеск начищенных кинжалов заворожил Дарка. Богато инкрустированные рукоятки он не заметил, а вот острота идеально заточенных лезвий пробудила внутри неясное томление, сродни тому, что испытывают подростки при виде пышногрудой девицы. Единственный в оружейной арбалет выглядел и вовсе чем-то волшебным. «Обязательно стрельну! Пусть хоть во дворе потом подвесят», – пронеслась в голове шальная мысль.
Наружу Дарк вышел просветленным. Отныне он знал, чего хотел, и был готов за это бороться.
Очередной корень вылез из земли прямо под ногой Охотника. Дарк споткнулся и снова чуть не растянулся плашмя.