Непростые истории 4: Печальные звёзды, счастливые звёзды - стр. 12

– Вот я и говорю – нечестно.

– Это жизнь, детка, – мать вздохнула. – А она вообще несправедлива.

Ехать к свекрови на Новый год Рита тоже не хотела.

Что она там забыла? Деревня. Наряженная блестящим мусором ёлка во дворе, квашеная капуста «по фирменному рецепту», вечные пирожки с зелёным луком и яйцом, от одного запаха которых воротило. Да, вкусный холодец. Это плюс. И свежий воздух. Но даже платье не наденешь. Фотки новогодние в Инстаграм не выставишь. Потому что – позориться. Но Андрея корёжило от осознания сыновьего долга.

Первого ехать он отказался наотрез. Новый год, чтоб его, семейный праздник. Дарья Ивановна ввиду возраста прибыть к ним не может, значит, они едут к ней. Точка.

Вот примерно так.

И это «Ты мне не оставляешь выбора. А выбор делает человека человеком», – это её, Риткин, финальный аргумент, подвешенный в кухне, словно ружье. Дочь со своим музыкальным слухом услышала их вчерашний спор.

И сейчас, по дороге к свекрови, дочь закатила истерику: она собралась в кино на каникулах, она хочет на ёлку – папа обещал, она хочет гулять и есть мороженое в торговом центре, с поездкой на все каникулы к бабушке это никак не совмещалось.

– Ну почему-у? – канючила Инга самым противным голосом из всех возможных.

– А, в самом деле, почему? – Рита решила, что и мужу пора включиться и отстаивать свою же собственную инициативу.

Андрей снисходительно покосился на супругу:

– Чтобы когда ты станешь старой и немощной, твоя дочь так же схватила семью в охапку и приехала к тебе встречать Новый год. Потому что Новый год – семейный праздник, и встречать его в одиночестве – преступление. Для этой самой семьи. Всем всё понятно? Или есть ещё вопросы?

Андрей – бывший военный. Хотя военные бывшими не бывают.

Ритка закусила губу, повернулась к дочери и выразительно щелкнула языком.

– Верно папка говорит. Я тоже хочу, чтоб ты с семьёй к нам приехала, когда-нибудь, когда я стану старой и немощной.

Инга надулась:

– Только если вы не будете кормить меня квашеной капустой.

Они свернули с МКАД на шоссе. Мелкий снежок сыпал под колеса, скрашивая накопившуюся грязь и пыль. Обочину украшала праздничная иллюминация, у торговых центров красовались гигантские ёлки.

– А ёлка у нас хоть будет? Иначе куда Дед Мороз подарки положит? – переживала Инга.

Андрей усмехнулся:

– Будет, куда ж она денется… Только в прошлом году ты, вроде бы, утверждала, что в Деда Мороза не веришь.

Инга промолчала. Веришь-не веришь – вопрос десятый. Но по старой привычке она спрятала в морозилке бумажку с желанием.

***

Контрабандист и галактический нелегал Дет Моесс проснулся от толчка – его небольшую капсулу, подхватив воздушным потоком, едва не перевернуло, сработала аварийная система стабилизации, под куполом рубки мелькнул и погас ярко-красный огонек оповещения. Глюк неторопливо просмотрел записи внешних визиров: столько шума наделала промчавшаяся мимо колымага кого-то из местных: чёрный грохочущий монстр, дышащий токсичной смесью газов, канцерогенов, альдегидов и сажи. Моесс поморщился:

– Что за планета, подери вас всех грызанский хрым, – пробормотал недовольно. – Поспать и то не дают.

Красные проблесковые огоньки манили за собой. Глюк заворожённо направил капсулу за пыхтящим оксидом серы, азотом и бензопиреном устройством.