Непростые истории 2. Дороги звёздных миров - стр. 24

– Как ты сказал? – Славка замер, не донеся кружки до рта.

– Жизнь, говорю, ломает.

Славка выдохнул, откинулся на спинку стула и наконец отхлебнул. Напиток слегка горчил, но это было приятно.

– Жизнь, говоришь? – медленно повторил он, пробуя слово на языке вместе с пивом.

– Точно, она, проклятущая.

– Ну, раз жизнь – тогда ничего, – неловко пошутил Славка. – Ей можно.

И улыбнулся – невесело, но в первый раз по-настоящему.

– Ты вот что, – сказал Витька. – Я тут прикинул… Вот ключ. Перебирайся ко мне. Ты один и я один. Вместе перекантуемся.

И положил на стол пластиковую карту.

– Включи тормозные, Витёк. Дай с мыслями собраться, лады?

– Лады. Собирайся – с мыслями, с вещами. Я не тороплю.

– Спасибо.

Славка не уточнил, за что благодарит: за предложение или за то, что друг не торопит. Он не притронулся к карте, но, когда Витёк ушёл, всё же поднял её со стола. Повертел пластиковый прямоугольник в пальцах и собрался было переломить пополам, но остановился. Снова повертел, вглядываясь в эмблему: белый овал орбиты на синем фоне и красную загогулину – стилизованную ракету.

А затем подошёл к стулу с висящим на спинке кителем и спрятал ключ в нагрудный карман.

Чёртова каменюка. Иногда он уже сам сомневался, не приглючилась ли она. И ведь теперь никак… Хотя нет, есть одна возможность. Противостояние! Может, кто-то из транспортников, толпившихся тогда у Весты, засёк на своём пути маленький камень, безопасно пролетавший мимо. Может, старые логи систем слежения ещё не стёрты. И тогда – по двум-трём точкам – можно рассчитать орбиту. Работка та ещё, шансов ноль целых хрен десятых, да и репутация законченного психа тут некстати… И всё-таки, раз он зачем-то придумал это – попробует сделать. Иначе будет знать, что даже не попытался.

Земля неслась по своей орбите.

Далеко-далеко от неё и ещё дальше от Солнца мчался Марс. Планеты расходились, чтобы вновь сблизиться через два года.

И уж совсем далеко, у чёрта на рогах, крутили вечный хоровод астероиды. Попавший в ловушку жёлтого карлика беспилотный зонд кружил и кружил среди них, словно бесполезный и неразумный камень. Выведенные из строя двигатели не позволяли продолжить путь. Зонд не мог остановить даже собственное вращение.

Он был один – настолько, насколько это возможно. Космический обломок, кусок мусора, который никогда не будет подобран. Он не подавал сигналов, чтобы не выдать себя. Если к жёлтой звезде прилетят создатели, зонд откликнется, но вероятность такого события давно уже стала исчезающе малой.

Зонд не умел надеяться, но не умел и отчаиваться. Всё, что он мог – выполнять предназначение, копить информацию. Система жёлтой звезды оказалась заселена разумной расой. Не так давно один из кораблей аборигенов даже обнаружил его.

Информация в памяти двоих аборигенов, составлявших экипаж корабля, оказалась записана с помощью экзотического троичного кода. Зонд скачал её, и сейчас медленно, но верно расшифровывал.

Третьего он классифицировал как сложное белковое устройство.

Встреча с местным кораблём была несомненной удачей, но следовало позаботиться о том, чтобы его не раскрыли. Зонд стёр часть памяти у двоих, но не разобрался, как сделать то же с белковым устройством, и просто отключил его.

Он обошёлся минимальным воздействием. Время для контакта ещё не наступило.