Неприкаяный ангел - стр. 10
Более-менее поняв, что происходит внутри меня, но совершенно не разобравшись, кто я в этом мире и что ждет меня дальше, я не ощущал ни нервозности, ни озабоченности. «Происходящее сейчас нужно», – эта уверенность стала единственной движущей силой, которой я, не задумываясь, подчинялся.
Большая по площади кухня, стены которой были отделаны «венецианской штукатуркой» в пастельных оранжевых тонах, отражающихся от блестящей поверхности почти белого мрамора пола и такого же по блеску потолка, предназначались не столько для принятия пищи и ее готовки, сколько для поражения воображения гостей. Так бывает, когда, обрушившиеся своей тяжелой полнотой исполнения желаний, большие суммы денег поражают людей, всю жизнь живущих скудно и стесненно, но с тягой к высокой культуре и комфорту.
Надо отдать должное – помещение и расположение всего в нем нагроможденного было удобным и эргономичным. К большей части механизмов и приспособлений хозяева не притрагивались, поскольку даже не имели представления, как этим пользоваться, а еще точнее – они им просто не были нужны!
Огромные окна с арочными сводами испускали света больше, чем небо среднестатистических европейских пляжей. Одна стена, естественно, восточная, была покрыта росписью по штукатурке, изображавшей картины из Страстей Господних, а именно, последние моменты присутствия Богочеловека на земле.
Голгофа, с присутствующими евангельскими персонажами, была расписана приверженцем не Церкви, но современного искусства – явным поклонником красоты человеческого тела, а посему Иисус Христос выглядел мускулистым и чересчур брутальным, будто выполнял на каком-то загадочном спортивном тренажере очередное упражнение.
Наблюдавшие за происходящим, прописанные с ювелирной точностью, привлекали взгляды смотрящего не стенаниями и душевными муками по Страдальцу, а своими выдающимися формами, красотой и богатством одеяния. Знавшие хозяйку дома лет пятнадцать назад, могли смело, со стопроцентной гарантией, различить в Лике Пресвятой Богородицы эту будто бы набожную женщину. О Лике Спасителя мы лучше промолчим, как впрочем, и о всех остальных, хотя чего стесняться, если католическая традиция, кажется, в этом ничего зазорного не находит…
Помещение это было перегорожено пополам рабочим кухонным столом со вставками нагревательных поверхностей разного назначения в переливающуюся всевозможными перламутровыми цветами гранитную столешницу.
Кухонный гарнитур, включающий и шкафы, и полочки, и даже стулья с обеденным столом, были покрыты дорогой инкрустацией янтарем, малахитом, агатом, слоновой костью и драгоценными породами деревьев.
В тон выбирались и люстры, и посуда, и столовые приборы. Впрочем, все это уже приелось и казалось лишним, вычурным, а главное, далеко не всеми понимаемым, но менять уже ничего не хотелось, да и сила привычки сделала обращение со всем здесь имеющимся приятным и удобным.
Справедливости ради заметим, что все перечисленное не было куплено самими хозяевами, а стало частью благодарности одного известного богатея, семья которого была спасена Мартыном Силычем в бытность службы его еще в должности заместителя начальника убойного отдела МУР. Чете Силуяновых, только получивших огромную по их меркам квартиру в семь комнат, было предложено выбрать стилистику отделки и мебель на их вкус, не обращая внимания на цены. Выбор был сделан, но оскорбил платящего финансовой мизерностью и буквально спартанским минимализмом в подходе к меблировке.