Неприкаянный. Камешек в жерновах - стр. 28
До вершины шестьсот шагов по крутому склону, но мы выдержали это испытание. А ведь оба не так давно после ранения. Родионов и вовсе герой, такую тяжесть переть в гору. Впрочем, он вообще мужик здоровый. Ещё и кочегар. Изнурительной и монотонной работой его не пронять. А уж если на свежем воздухе, а не в котельном отделении… да проще пареной репы.
– Мы вовремя, – глянув в сторону станции и приметив серую ленту колонны пехоты, произнёс я.
Тут чуть больше трёх вёрст, а потому видимость не очень. Хотя шевелящуюся змею человеческой массы, поднимающей за собой пыльный шлейф, не рассмотреть сложно. Пусть и без деталей.
– Это точно, – подтвердил Родионов, устанавливая камеру на треногу.
Выставив аппарат, он провернул диск с тремя объективами различной кратности, выбрав максимальное шестикратное приближение. После чего удовлетворённо кивнул и доложил о готовности.
Я не говорил, что решил вопрос с приближением картинки? Ничего сложного при наличии нормальной слесарной мастерской и соответствующих линз. И то и другое я найти сумел. Поэтому теперь камера имеет одно, трёх и шестикратные объективы, которые можно легко менять, проворачивая, не прерывая при этом съёмку.
– Ну что же, дамы и господа, сэры и… дамы, в общем, – подмигнул я Родионову.
Достал карманный фонарик и, нажимая на кнопку, отстучал вызов Казарцеву. Тот так же ответил мне фонарём. Чего зазря тиранить целый прожектор, если и так нормально.
– Ладно. Пожалуй, начнём.
«Ориентир четыре. Ориентир пять. Угол сорок пять. Заряд максимальный. Десять мин. Огонь по готовности», – лаконично отстучал я целеуказания для двух миномётов, чтобы они не долбили в одно место.
Едва получив сведения от Казарцева, Ложкин и Будко тут же засуетились у прицелов. Ни о какой панораме, ясное дело, речь не идёт. Обычная механика, мушка и целик для наведения на ориентир и два угломера, горизонтальный и вертикальный.
Предварительно миномёты были уже выставлены, поэтому всего лишь через несколько секунд я расслышал, как они хлопнули дуплетом, отправляя в полёт первые гостинцы. Неполные три секунды и очередной дуплет. Но теперь уже наметился незначительный рассинхрон. В итоге к десятому выстрелу Ложкин отыграл у Будко две секунды. Правда, это не помешало тому выпустить последнюю мину серии ещё до того, как первая упала на землю.
А я тем временем уже отстукивал следующее целеуказание. Времени на полёт гостинцев затрачивается почти тридцать секунд, так что действовал я без спешки. Казарцев принял сообщение, сделал запись в блокноте, выдал код подтверждения, и когда комендоры закончили, передал новые вводные.
Я вскинул бинокль и под стрёкот кинокамеры стал наблюдать за результатами стрельбы. Как и ожидалось, мой «баллистический вычислитель» не подвёл, и мины падали довольно точно. Сказался серьёзный разброс, но он же позволил накрыть большую площадь, что немаловажно, учитывая разбегающихся в разные стороны солдат.
Пыльные облачка разрывов вспухали одно за другим, словно японцы оказались под обстрелом полной батареи скорострельных полевых пушек. Фигурки цвета хаки в панике метались по открытой местности, что неудивительно при отсутствии реального боевого опыта. Осколки прошлись по самураям, будто коса смерти. В условиях, когда противник не торопится залечь, а одна мина даёт несколько сотен осколков, потери были просто ужасающими.