Неприкаянный. Камешек в жерновах - стр. 24

Пока есть такая возможность, я взял фотоаппарат и сделал снимок. Родионов остался на катере, а материалы, что ни говори, не помешают. Кадры перед боем и после. Был бы Дмитрий, заснял бы и в процессе. Глядишь, подобрали бы ему местечко, так и вовсе на киноплёнку зафиксировал бы. Увы, но уменьшить количество стрелков или экипаж катера на условно враждебной территории я позволить себе не мог.

Пропустил дозор, и когда колонна оказалась напротив нашей позиции, посадил крестик прицела на спину одного из всадников, перекрывшего собой товарища. Затем плавно потянул спусковой крючок. Выстрел вышел громким и хлёстким. Дистанция плёвая, прошив первого японца, пуля сразила и второго.

Тут же загрохотал пулемёт, и затрещали винтовки. Приказы офицеров и унтера, крики раненых, ржание лошадей. Пулемёт ещё расстреливал магазин, когда я передёрнул затвор и поймал в прицел третьего дозорного, едва начавшего разворачивать лошадь. Наконец мадсен затих, и вдогонку раздалась винтовочная разноголосица.

Двое офицеров выхватили мечи и пустили своих лошадей вверх по склону. Я успел передёрнуть затвор и выстрелить навскидку. Впрочем, от этого не менее точно. Вырвавшийся вперёд самурай взмахнул руками и отвалился на круп лошади. Я вновь дёрнул затвор, и рука сама легла на шейку ложа, а палец нашёл спусковой крючок. Мгновение, и карабин вновь грохнул, опрокидывая второго офицера. Следующим выстрелом я достал одного всадника.

Магазин пуст. Вслед за своими командирами в атаку бросились и не меньше десятка рядовых. Перезаряжаться некогда, я успел расстрелять пять патронов, словно из самозарядки. Руки под себя, толчок, и я разом оказался в полуприседе, одновременно вгоняя себя в режим аватара.

Ладони сами легли на рукояти браунингов. Секунда, и их стволы уже смотрят в цель, а затем синхронно гавкнули, выплюнув свинец в мельхиоровой оболочке. Двое кавалеристов, практически достигшие меня с саблями наголо, повалились вправо и влево, словно в зеркальном отображении. Что ни говори, а сделать на головках пистолетных пуль крестообразные надрезы было хорошей идеей.

Перекат через правое плечо, и выстрел карабина уходит в пустоту, я же, встав на колено, свалил ещё одного всадника. Отметил стрелявшего в меня. Один из солдат, зрелый дядька с морщинистым лицом, не стал рваться в лихую кавалерийскую атаку. Вместо этого он спешился, а может, под ним просто подстрелили лошадь. Как бы то ни было, бывалый вояка укрылся за валуном и взялся за карабин.

Я сорвался в атаку, краем глаза отмечая, как Будко выстрелил из винтовки. В наседавшего на него японца не попал. Зато свалил его коня, увлёкшего за собой и всадника, который не успел выдернуть ноги из стремян и оказался прижат бьющимся в агонии животным.

Солдат за валуном успел выстрелить в меня ещё раз, но за мгновение до этого я бросился влево, уходя в перекат, и он снова промахнулся. А вот я, едва выйдя из переката на колено, вскинул левую руку, и браунинг выплюнул следующую пулю.

Когда я вот так работаю в боевом режиме и на пределе возможностей, со мной никто не сравнится. Напряжение всех сил, ресурсы тела расходуются с невероятной быстротой, адреналин буквально пережигает меня, зато скорость, реакция, чёткие выверенные до миллиметра движения. Я будто какой-то киношный универсальный солдат. Только происходит это не на экране, а в реале.