Неприкаянный. Камешек в жерновах - стр. 13
– Полагаю, что этого более чем достаточно для оформления привилегий. К тому же я посоветовал бы оформить соответствующие патенты не только в России, но и за границей. Уверен, что ваши изобретения распространятся по миру. А уж после этой войны так и подавно, – заверил Кулагин, пряча бумаги в портфель.
– Разделяю вашу уверенность. Вот здесь пятнадцать тысяч рублей. Думаю, что этого с лихвой хватит как на оформление соответствующих бумаг, так и для выплаты вашего гонорара, – положил я перед ним пачку из сотенных ассигнаций.
– Это более чем щедро, – заёрзал на стуле поверенный.
– Не переживайте, Павел Семёнович, это вовсе не значит, что я намерен лишать вас вашей доли от лицензионных отчислений. Не ради же разового гонорара вы решили взяться за устройство моих дел. Договор у вас с собой?
– Разумеется.
Он вновь полез в свой портфель и извлёк из него несколько листов бумаги. Я ознакомился с их содержанием буквально в течение минуты. Моя абсолютная память позволяла проделывать это без труда. Ничего необычного в пунктах предложенного договора я не обнаружил, но счёл нужным сделать одно уточнение:
– Внесите, пожалуйста, дополнительный пункт, согласно которому в случае моей гибели вы должны будете незамедлительно связаться с моей матушкой, которая наследует все права по привилегиям.
– Как прикажете, Олег Николаевич. Позвольте.
Он тут же вооружился пером и внёс дополнительный пункт, указав данные матушки реципиента. Война есть война, и я уже однажды едва не сыграл в ящик, так что страховка лишней не будет. В конце концов, благодаря сыну этой женщины я получил ещё одну жизнь.
– Павел Семёнович, вы проживаете один? – спросил я, когда мы покончили с договором.
– С супругой. Дети слава богу уже взрослые и самостоятельные, – убирая бумаги, ответил он.
– Замечательно. В таком случае собирайтесь и выезжайте в Мукден, Харбин или Владивосток, куда угодно, но только не затягивайте. Послезавтра из Артура отбудет последний пассажирский поезд с гражданскими лицами.
– А в чём дело? – снимая пенсне, в удивлении воззрился он на меня.
– Есть сведения, что послезавтра железнодорожное сообщение и телеграфная связь будут прерваны японцами.
– Но откуда…
– В районе станции Пуланьдянь они уже трижды повреждали пути, нам пока удаётся их отгонять и восстанавливать рельсы, но долго это продолжаться не может. Просто поверьте, что времени у вас больше нет.
– Но я не могу. У меня тут дом, имущество…
– Вы меня не слышите. Послезавтра город будет отрезан, и вот это всё, – я кивнул на портфель, – уже не будет иметь значения. Пока мы будем сидеть в осаде, кто-то другой воспользуется моими наработками и заработает на этом. Так что решайте сами, готовы ли вы поступиться будущими доходами.
– Я могу оставить супругу…
– Забирайте её и уезжайте из Артура. Только дайте мне адрес, по которому я смогу с вами связаться.
Похоже, я выглядел достаточно убедительно, потому что через минуту Кулагин вновь присел за мой рабочий стол и быстренько записал координаты для связи. После чего мы вышли из дома. Он отправился в сторону старого города, а я на броненосец «Севастополь». Эссен, конечно, благоволил мне и предоставил много воли, но не думаю, что стоит злоупотреблять этим. Надо бы доложиться по результатам поездки.
– Здравствуйте, Олег Николаевич, – едва я ступил на палубу «Севастополя», поздоровался со мной старший штурманский офицер Ислямов.