Неприкаянные вещи - стр. 8
Потолок подвала был укреплён системой балок и свай. Из-за стеллажей Смирнов не видел дальних стен – погреб был удивительно просторным и явно пролегал под всей площадью участка. Потому-то, мелькнула мысль, землю наверху и не застраивали.
Несмотря на стылую осень, воздух здесь был горячий и сухой, будто в сушильной камере, но никаких машин для этого вокруг видно не было. И посреди всего этого огромного хранилища, прямо под одной из ламп, стоял лакированный письменный стол с кожаным креслом, а на нём – перьевая ручка и толстый учётный журнал.
Кот запрыгнул на стол и выжидающе сел, точно сфинкс или статуя. Зелёные огни глаз пронзали Артёма немигающим взглядом, а кончик хвоста, будто приглашая, лёг на обложку книги.
Парень осторожно оглядывался по сторонам, его шаги гулко отдавались в тени подвала. Перед каждым предметом, будь то фарфоровая чашка без ручки или детская пружинка-”радуга”, лежали всё такие же, как и в прихожей, бирки со пометками-цифрами.
Когда Тёма протянул руку к журналу, кот в нетерпении прильнул к лакированному столу. Книга ощущалась удивительно тяжёлой. Смирнов пролистал пару страниц – столбики из трёхзначных чисел, рядом с каждым – неразборчивые пометки… Неужто опись имущества? Пётр Ильич никак знал, что ему недолго осталось, и озаботился. Надо бы разобраться, но не здесь.
Стоило поднять журнал со стола, как из-под его обложки что-то со звоном выскользнуло на пол. В свете лампы блеснул увесистый, явно древний нательный крест.
Артём наклонился вниз – и кот, распрямившись в воздухе, тут же прыгнул через его спину, приземлился на лапы и быстро засеменил обратно к выходу. Едва юркое чёрное пятно скрылось за углом, парень сразу почувствовал, что находиться в подвале одному у него нет ни малейшего желания. Белая россыпь вон в той мутной полулитровой банке подозрительно походила на чьи-то зубы, а потёртый бюст Сталина будто бы неотрывно смотрел на него в оба бронзовых глаза…
Взяв находки в охапку и стараясь не смотреть по сторонам, Тёма спортивным шагом направился к выходу.
Уже наверху плотно закрыв за собой люк – кот ладно, но мало ли что ещё вылезет! – он положил журнал с крестом на кухонный стол и услышал тихое шкрябанье. Кот времени не терял – встал на задние лапы и царапал когтями межкомнатную дверь. Жизнерадостно белая и со стеклянной вставкой в центре, та явно вела в жилую комнату: через окошко Тёма видел диван, пару кресел, две двери и приземистый столик.
Неужто усатый решил устроить ему тур по всему дому? Котяра шмыгнул в щель, едва Смирнов толкнул дверь вперёд.
Беглого взгляда хватало, чтобы понять: за гостиной тщательно следили, но в последние годы почти ей не пользовались. Добротная мебель была расставлена полукругом для удобства беседы, на полках виднелись домино и сложенная шахматная доска, а на лакированном столике лежала стопка бросовых журналов за девяностые и начало нулевых. Артём пробежался взглядом по обложкам и не сдержал улыбки: “Все тайны мира”. “Архивы СМЕРШа”. “Что скрывает КГБ”. “Необъяснимо, но факт”. “Откровения Вольфа Мессинга.” Это отчасти объясняло подвал. Личностью Пётр Ильич явно был увлечённой.
Когда-то он, видимо, принимал здесь гостей, но с годами стал нелюдим, и в просторной комнате отпала нужда – разве что как в проходной между кухней и спальнями. Вдоль правой стены гостиной виднелись два проёма, вместо дверей занавешенные трескучей бахромой бамбуковых штор – там, верно, были спальни.