Неправильная няня, или Уборщица для олигарха - стр. 10
Подпрыгнув как ужаленный, он во все глаза уставился на меня, беззвучно хватая ртом воздух… А я молча отпраздновала маленькую победу. Ведь Игоря Алексеевича мы, кажется, не потревожили.
— С ума сошла?! — очухавшись, хрипло прошипел парень. — Как я теперь спать буду?
— А ты и не будешь, — парировала, пряча улыбку за кривой усмешкой. — Тебе пора в школу. А к вечеру всё высохнет. Или Наргиза высушит, если ты не станешь заправлять постель…
— Я и так никогда не заправляю, — сдавшись, буркнул Дима.
Затем вдруг хитро прищурился — и резко откинул одеяло, оказавшись хоть и в трусах, но до того облегающих, что будто бы и без них.
— Придётся научиться, — смерив его безразличным взглядом, откликнулась я.
И с удовлетворением отметила недовольство на лице подопечного.
— Нравится?.. — выпятив грудь, вызывающе поинтересовался он.
— Худоват, — мирно сообщила я.
То ли дело его отец... Не гора мышц, конечно, но в качалку наверняка ходит. И в солярий... По крайней мере, сила чувствуется. А здесь… Впрочем, если Дима и дальше будет питаться непонятно чем, масса появится. Правда, не та и не там.
— Сама-то! — между тем обиделся пацан.
— Я девочка. Мне простительно. Одевайся.
— А отвернуться не хочешь? — парень вопросительно склонил голову набок, давая понять, что до этого требовалось оценить несколько иное… Вот только я не собиралась ни обижать его, ни подбадривать. Не та тема.
— Думаешь, увижу что-то новое?.. — вместо этого отразила позу.
И, выдержав значительную паузу, покинула комнату, прекрасно осознавая, что спать Дима уже не завалится. Разве что на пол. И то вряд ли.
— А сколько тебе лет? — выйдя следом, поинтересовался парень.
Уже при полном параде — в белоснежной рубашке, синих отглаженных брюках и... жёлтом галстуке! Ни дать ни взять директор в миниатюре… С меня ростом. Хотя я всегда считалась дылдой.
— Двадцать один, — обронила, справившись с эмоциями.
До чего же он всё-таки был похож на своего отца! Аж сердце замирало…
— Старуха, — презрительно фыркнул Дима. — Я думал, тебе шестнадцать.
После чего ехидно ухмыльнулся — и скрылся в ванной комнате, благоразумно заперев за собой дверь. А мне не оставалось ничего иного, кроме как снисходительно улыбнуться своему отражению в матовом стекле.
Парень ещё не понимал, что в двадцать лучше выглядеть на шестнадцать, чем на тридцать… Зато его отец наверняка улавливал разницу. Жаль, что я, походу, не представляла для него интереса… Ну и ладно. Нам всё равно было не по пути.
Наконец, провозившись минут десять, Дима закончил с умыванием — и вскоре мы уже садились в машину к пожилому водителю с явной военной выправкой. Такому же нелюдимому, как и его работодатель... Кажется, в прошлый раз за всю дорогу он не произнёс ни слова. Не поздоровался и не представился, но тогда я списала всё на присутствие Игоря Алексеевича, рядом с которым никому не хотелось лишний раз открывать рот… И ошиблась. Без директора ничего не изменилось. Более того — стало хуже! Потому что от водителя веяло не меньшей силой, чем от Диминого отца. Разве что немного иной, с отчётливым ароматом смерти… Неудивительно, что в автомобиле мой подопечный снова притих, будто мышь под веником. Молча поел из контейнера, заботливо вручённого перед выходом Наргизой — и весь оставшийся час бездумно пялился в окно... Совсем как вчера вечером. А по прибытии с такой скоростью рванул в школу, что я даже опомниться не успела, не говоря о большем! Лишь проследила, как за его спиной хлопнула калитка — и обречённо откинулась на спинку сиденья, оставив попытки нащупать кнопку фиксации ремня безопасности…