Неправильная невеста - стр. 22
А потому что сроки, сроки, сроки!! И гонка!
Все графики полетели к чертям собачьим из-за его отъезда. А ведь требовалось продолжать работу на Севере. Они отсняли и привезли материал, где были интервью с людьми, исторические места и городские памятники, деревни, словом, где еще наличествовала какая-то цивилизация и людские поселения. И по утвержденному графику работ им еще предстояла самая сложная и экстремальная часть – экспедиция по диким местам, по самым отдаленным, а порой и вовсе затерянным поселениям, где проживает, например, одна-единственная семья, а то и вовсе три человека.
Словом, самая засада. И подготовка к этому этапу экспедиции шла полным ходом, а они еще работу с отснятым материалом не закончили. Уезжать группа должна через два дня.
Два!!
И отменить или перенести отъезд невозможно – слишком много различных договоренностей, инстанций, разрешений и состыковок на самых разных уровнях, вплоть до губернатора края.
Вот и сидел Алексей практически двое суток в монтажной и студии, лично во все вникая и торопясь хоть предварительно все просмотреть и перепланировать всю студийную работу на возвращение из экспедиции.
Позвонил Наталье только перед вылетом из аэропорта и нарвался на отказ давать телефон Алисы.
– Надо ее спросить, Алеш, я так не могу, а вдруг она не захочет, чтобы у тебя был ее номер, – извиняющимся тоном пролепетала молодая женщина.
– Ладно, спроси, – усмехнулся Красноярцев.
И снова улетел, как тот Карлсон, что бомжует на крыше.
Вот уж откуда невозможно было позвонить, так это из тех мест, где проходила их экспедиция, – тайга на сотни и тысячи километров! Поселки, до которых они добирались, так и вовсе словно перенеслись из позапрошлого века, там не то что сотовых нет – смешно до колик, сотовый! – там электричество редкость великая, уклад жизни вековой давности, и живет по два с половиной человека на пять домов – не село, не хутор.
А что вы хотели – Сибирь!
Земли потрясающей силы и мощной красоты! Непередаваемого духа и величия! Сакральных мест силы не перечесть, и все непростые – аппаратура не выдерживает, с ума начинает сходить и такие фортели откалывает, что обалдеешь. Шаманы, знахари, ведуньи из поколения в поколение. И строгих старообрядцев деревню навещали. Вернее, как навещали: в деревню их не пустили – не положено чужим, приняли на поляне, причем съемочная группа одной группой стоит, а старообрядцы другой, метрах в десяти друг от друга.
Нельзя чужим, как они объяснили: у них жизнь строгая, в молитвах, постах и чистоте, а чужаки на себе дьявольское несут – и душевную грязь, и вещи и железки электронные, и телесные недуги и заразы. Снимать запретили строго-настрого, даже выходить к ним и разговаривать отказывались, пока все «дьявольские железки» не унесут подальше, и попросили подлости не делать и тайно не снимать.
Попить и перекусить, правда, дали, угостили. Ну, как дали: велели отойти еще дальше, накидали на землю лапника елового, уже подсохшего, сверху него постелили рушник простой, не вышитый, на него поставили берестяную кадку с напитком каким-то травяным и к нему берестяные же стаканы, а на рушник выложили хлеб, картошку, варенную в мундире, сыр молодой, лук, порезанный на четвертинки, и берестяную плошку с соленой капустой. Отошли на прежнее место и с поклоном предложили: