Неправильная любовница - стр. 21
Прямо хочется ему язык показать, так он раздражает этой своей властной манерой.
— Это еще почему?
— Зачем говорить слова, которые заведомо считают ложью? Я лучше пойду порисую.
— Не зли меня, Алина. Я же и приехать могу. Задница потом до воскресенья болеть будет.
Она и сейчас болит. Но скорее приятно. Дает вспомнить о тяжелой ладони на коже.
— Приезжай. Мне как раз не хватает одного грубого мужлана.
— Алина!
— Ну что ты хочешь услышать?! Я с детства в приюте, я не помню своих родителей. Не помню, где родилась. У меня есть только имя и жажда свободы. Я не хотела быть, как все эти девки, которые смирились со своей судьбой и раздвигали ноги за кусок хлеба или новый телефон! Сбегала постоянно, за что мне пороли стопы. Это ты можешь проверить! Там такие шрамы, какие тебе и не снились! А как только они заживали, сбегала снова. Пропускала важные занятия.
— Сосешь ты как опытная. — Ну, конечно, он это вспомнил.
— Мы заключили сделку. С нашей управляющей. В очередной раз, когда я сбежала. Если я научусь, меня продадут в восемнадцать приличному человеку, но только в том случае, если буду послушной и никуда больше не сбегу. Я поверила.
Можно подумать, у меня был выбор...
— А если откажешься?
— Подсадят на наркотики, и все равно сделают послушной, но отдадут не одному, а туда, где у меня будет пятьдесят мужиков в день. Я, как обычно, выбрала меньшее из зол. Умирать я не хочу. А в тех борделях девчонки и года не выдерживают.
— Тогда откуда их столько?
— Каждую минуту кого-нибудь насилуют или похищают, так что живой товар будет всегда в избытке.
Он замолкает, а я чувствую, как слезы градом текут по щекам.
Я не хочу туда возвращаться, я не хочу погружаться в этот ужас снова. Одна из таких девочек сказала, что мне очень повезло, что меня еще не пользовали, поэтому, если предложили сделку, обязательно нужно на нее согласиться. Так что всегда и во всем нужно искать плюсы.
Немного погрузившись в тяжелые мысли, я вдруг вспоминаю о телефоне. Но на том конце уже никого нет. Лишь короткие гудки. Ему плевать на меня. Ну конечно. Он просто так послушал, чтобы знать, с кем имеет дело. А в воскресенье приедет и снова будет пользовать, как матерую блядь!
Ложусь спать с тяжелым сердцем, но наутро уже легче. Даже презрение в глазах работника Ромы уже не так парит. Более того, я отвечаю ему тем же.
В конце концов, я вообще его больше не увижу.
Тем более я очень жду, когда придет та самая девочка, которая научит меня читать.
Но вот время уже вечер, а ее все нет. Зато на кухне так чисто, как было до пожара.
Даже думаю, что нужно позвонить Андрею и выяснить, почему она не пришла, но не решаюсь. В конце концов, он просил звонить только в экстренных ситуациях.
Вечером, приготовив на ужин картошку с мясом, я накрываю себе на стол.
У нас в приюте мы ели очень быстро. Ложками. Порой боролись за порцию.
А теперь мне хотелось, чтобы все было красиво. Растягивать удовольствие приема пищи.
Я даже пытаюсь сложить цветок из салфетки, но получается не очень. Надо попросить какую-нибудь книгу на эту тему. И еще бокалы, и свечи. А еще узнать, когда я смогу выйти из дома без Андрея. Одна я не решаюсь, хотя ключи у меня есть.
Но я помню про его отца и метку.
Не знаю только, насколько она важна.
Уже подношу вилку ко рту, как слышу шум в замочной скважине.