Непоправимый брак - стр. 3
Раньше, при жизни Таисии Георгиевны, старой Анфисиной родственницы, забора между их участками не имелось, тогда укрыться от соседского взгляда было трудно, и бабу Тасю Глеб видел помногу раз на дню. В прошлом году тетка решила соорудить между участками забор. Наверное, чтобы поменьше смотреть на Анфису. Глеб нашел бригаду рабочих, и теперь соседский участок почти не был виден.
– Когда Таисия жива была, Анфиса к ней почти не приезжала, а теперь отсюда не вылезает.
Надо было сказать «не вылезала», но Глеб поправлять тетку не стал.
– Ну и что! – Он пожал плечами. – Какое тебе дело?
– Когда Анфиса маленькая была, все каникулы здесь проводила.
– Не придирайся! Дети загородную жизнь любят, а девушки не очень.
– У меня есть ты, твои родители, а у Таси никого не было. Только Анфиса да ее мать, а ни та, ни другая Тасю иногда годами не навещали. Это их не красит. Чай будешь?
– Буду.
Чай тетка заваривала хорошо, так, как он любил. Добавляла в него какие-то травы, немного, в меру, аромат чувствовался, но вкус чая не перебивал.
– Грядку какую-нибудь вскопать?
– Не надо. Отдыхай. Все вскопано.
– Рабочих наняла?
– Наняла. – Родственница вздохнула. – У Анфисы они тоже работали.
Глеб вышел на крыльцо, с удовольствием вдохнул воздух. Вернулся в комнату за телефоном и уселся в стоящее под яблоней плетеное кресло.
Посмотрел на машину около ворот, поднялся, завел автомобиль на участок. «Рено» он переписал на тетку в прошлом году, когда купил себе новую «Хонду». Предполагалось, что тетка будет машиной пользоваться, но родственница упорно ездила в Москву на электричке, а до ближайших магазинов шла пешком.
Надо продать авто, пока совсем не проржавело.
Вчера ему повезло, что машина оказалась под рукой. Перепуганную измученную девушку Леру Глебу было жалко, он не мог не предложить доставить ее домой.
Сначала он решил, что стреляла она.
Девчонка шла перед ним по дорожке и все время оглядывалась. Выглядело это довольно глупо.
Он обогнал ее и вышел на улицу, когда раздался выстрел. Глеб тогда замер на мгновение, но тут же, как будто это был не он, а герой какого-нибудь боевичка, бросился на звук выстрела. То есть к дому молодой соседки Анфисы.
Та лежала на крыльце. Около головы уже натекла небольшая лужа крови.
Тогда он и решил, что могла стрелять девчонка.
Он бросился назад, к дорожке, но девушка уже появилась на улице.
Она не могла успеть обежать участок.
Стреляли со стороны леса. Это и Глебу было ясно, и полицейским.
Он еще немного покачался в кресле, щурясь от светившего в глаза солнца, вздохнул и отправился к соседскому дому.
На темное пятно на крыльце старался не смотреть. Обвел глазами низкий забор, подступающие к участку деревья. Пошел к ближайшим кустам, перепрыгнул через тянущуюся вдоль деревни канаву.
Листья на деревьях были еще небольшие, но лес уже не казался прозрачным.
Скорее всего убийца оставил машину на грунтовой дороге, огибающей деревню. Дом соседки от дороги отделяла небольшая полоса леса.
Глеб вышел на дорогу – она была в плохом состоянии, оставленные тракторами ямы впечатляли, но проехать можно, – прошел немного в направлении железнодорожного переезда.
Там машина должна была попасть под камеру. Если убийца не идиот, он не сунулся к переезду. Глеб на его месте миновал бы поля, к которым и вела дорога, и выехал бы на трассу где-нибудь подальше от места происшествия.