Непокорная жена генерала-дракона - стр. 13

За окном вместо залитых золотым светом пёстрых двухэтажных домов с черепичными крышами раскинулись холмы без какой-либо растительности, и лишь их голые вершины сверкали в ярком сиянии звёзд и луны. Я бы даже подумала, что они покрыты снегом.

Удивлённая резкой смене пейзажа, я припала к окну, рассмотреть необычную местность. Скарсгард не дал мне отодвинуться далеко, а всё так же держа в объятии наклонился к окну вслед за мной.

– Моя усадьба на севере нисколько не уступает столичным особнякам, не волнуйся. Сейчас приедем, – пояснил он спокойным голосом. Даже немного заботливым, успокаивающим.

Неужели больше не сердится на предавшую его жену?

Кстати, что она натворила ещё предстоит разобраться, но, главное, что мужчина перестал казаться мне безнадёжным.

Карету снова тряхнуло, и я опять упала на плечо Скарсгарду. Нахождение наедине с мужчиной, который ещё недавно чуть не взял меня силой, было весьма неловким, и я считала мгновения, когда мы уже приедем. Спасибо, что генерал не задавал больше вопросов, которые легко могли меня разоблачить, и не приставал. Он сидел мрачный и напряжённый, и я знала, что он сильно беспокоится за мальчика, которого адъютант назвал Наследником. Вероятно, это сын Георга, его наследник… Представляю, как ему тяжело, когда ребёнок в опасности.

Наконец экипаж остановился. Дверцу открыл уже хорошо знакомый мне адъютант, лицо его выглядело уставшим.

Скарсгард вышел первым и подал мне руку, помогая выбраться из кареты. Я ступила на землю, в лицо подул холодный ветер, но мне на голову тут же плюхнулся тяжёлый мундир, закрывая не только от ветра, но и от чужих глаз.

– Идёмте за мной, – строго сказал генерал.

Мы оказались во дворе усадьбы прямо перед огромным, как гора, дворцом. Прямые линии, много квадратов, изящества было мало, а вот размеры поражали. Все окна светились огнями, перед дворцом тянулся парк (что удивляло, если вспомнить посреди каких бесплодных холмов мы находились). Невысокие деревья горели иллюминацией, освещая пространство перед дворцом, словно на дворе был день. И это было необычайно красиво.

– Ваша светлость, вы прибыли! – воскликнула женщина лет пятидесяти-шестидесяти, торопившаяся нам навстречу. – Скорее, ваша светлость!

Наряд её удивил меня сильнее, чем исторические костюмы гостей на свадьбе! На старушке был широкий балахон в пол из плотной ткани, а на голове – накидка, наподобие мусульманской: она скрывала волосы, лоб и даже плечи, не теряя формы от стремительного движения женщины. А вот лицо было красным и заплаканным.

– Госпожа Фридрихсон, вашу мать! Как Эдвард? – рявкнул генерал.

– Простите-простите меня, недоглядела, ваша светлость! – застонала женщина, лицо её вытянулось, из глаз хлынул новый поток слёз.

– Плохо, очень плохо, ваша светлость, – всхлипнула госпожа Фридрихсон. – Скорее идите к нему…

– Примите заботу о леди! – приказал Скарсгард женщине, передав меня из рук в руки, а сам стремительно взбежал на крыльцо.

Я глядела ему вслед с волнением и хотела побежать следом, но госпожа Фридрихсон преградила дорогу и раскланялась:

– Добро пожаловать в Милтон, леди Скарсгард.

Солдаты выстроились вокруг плотным кольцом, и я оказалась в смятении, не решаясь прорываться сквозь них за генералом.

– Простите, что не встречаем пышно – мы ждали вас только через три дня после свершения всех брачных ритуалов, – продолжила госпожа Фридрихсон, не поднимая головы.