Непокорная. Замуж за врага - стр. 8
Натягиваю улыбку, а у самой на глаза слезы наворачиваются.
Я разбита.
Эта не та свадьба, о которой я мечтала. И мужчина, который надевает мне на руку обручальное кольцо, не тот. Все не так. Буквально все!
И платье мне ненавистно, и улыбки эти фальшивые, которые я вынуждена изображать. А от слащавых пожеланий незнакомых тетушек и соседок меня физически тошнит, наизнанку выворачивает от всей этой фальши. Каждое “будьте счастливы”, на разрыв сердца.
Ненавижу!
Терплю, стиснув зубы. Держу лицо. Но мои нервы на пределе.
Все мысли только о брачной ночи. Я настраиваюсь, как могу. Готовлюсь, как к неизбежному. Ахмет не станет ждать, пока я к нему привыкну.
Вздыхаю и бросаю на него взгляд.
Он слишком взрослый для меня. Я подглядела в документах… ему уже тридцать.
Не знаю, как вести себя с ним. О чем с ним разговаривать, как ему угодить, как стать для него интересной.
Меня этому не научили. А с Мехметом все было иначе, мы ровесники, и понимали друг друга чутко и легко.
С Ахметом так не будет. Иногда мне кажется, что с ним вообще невозможно достичь понимания.
Свадьба подходит к концу, и мне страшно. Леденящий ужас сковывает меня изнутри.
Танцую с Ахметом механически, не вкладывая и толики старания в свои движения.
Ноги деревянные, я становлюсь ужасно неуклюжей.
Но танцую. Снова и снова, с вымученной улыбкой смотря на своего супруга.
Наконец, гости устают и начинают расходиться.
– Идем, Эсма, – говорит Ахмет, берет меня за руку и ведет к дому.
Я плетусь за ним, отчаянно желая отдалить то, что меня ждет. Но не нахожу предлога.
Лестница остается позади, мы идем по коридору к спальне.
Сердце испуганно сжимается в груди, когда Ахмет открывает передо мной нужную дверь.
Вхожу.
Взгляд сразу падает на постель.
Я оборачиваюсь, затравленно смотрю на мужа и отступаю шаг за шагом в противоположный от кровати угол.
– Снимай платье, – приказывает Ахмет и начинает медленно расстегивать рукава рубашки.
Я стою пунцовая от макушки до кончиков пальцев на ногах, не шевелюсь и пытаюсь унять дрожь в теле.
– Не надо, Ахмет, – жалобно прошу, понимая, что наверняка вызову в нем не сострадание, а злость. – Пожалуйста! Можно мы сделаем это завтра? Я устала и не готова… прямо сейчас.
Он резко вскидывает на меня взгляд, усмехается и приступает к пуговицам на вороте рубашки.
– Эсма, будь паинькой и не зли меня. Все, что ты прячешь под тряпками – мое. Я хочу посмотреть, потрогать и попользоваться.
Я ударяюсь в панику. Меня колотит, как в лихорадке.
– Да, но ты мог бы дать мне время, чтобы я… чтобы узнала тебя поближе.
– В постели не достаточно близко? – с издевкой интересуется он.
– Ахмет! – сжимаю кулаки от бессилия. Ума не приложу, как можно быть таким? Неужели он не видит, что я на грани?
Бесчувственный, жестокий, ни капли в нем эмпатии. Достался же мне…
– Эсма, я что тебе сказал?! Раздевайся! – теряя терпение, рявкает он. – Или я раздену тебя. И не надо потом плакаться, что я был груб с тобой. Ты сама виновата.
Он снимает рубашку и небрежно бросает ее на край кровати. Остается обнаженным по пояс, смущая меня еще сильнее.
Оцепеневшими пальцами я неуверенно расстегиваю молнию на платье.
Раздеваюсь до белья.
Чувствую себя так, будто с меня живьем кожу содрали.
– Вот так. А теперь сними остальное, – говорит Ахмет, и я послушно делаю то, что он велит.