Непокорная. Я тебя завоюю - стр. 19
– Цветы? – удивилась я. – Откуда?
– Курьер принёс, – улыбнулась бабуля и поставила передо мной чашку кофе.
– Тебе?
– Нет, детка, тебе.
– Шутишь? – посмотрела я на бабушку недоверчиво.
– Нет, правда тебе.
– И от кого же?
Андрей прислал? Но он не знал бабушкиного адреса.
– Там есть записка, – кивнула бабуля на цветы.
Я выудила белый лист плотной бумаги, сложенный вдвое, и развернула его: «Извинения приняты. Свои я принесу в Москве. До встречи. Р.Н.»
– И кто же этот Р.Н.? – зло прошипела я, разрывая конверт на мелкие клочки.
– Брось, Алёнка, – усаживаясь напротив, сказала бабушка. – Ренат неплохой человек.
– Неплохой человек? – ахнула я.
– У Соломона Карловича не может быть плохого племянника.
– А Соломон Карлович у нас господь бог, – фыркнула я.
– Нет, но он очень интеллигентный человек. И я уверена, Ренат Несветаев, такой же.
– Бабушка, как ты можешь? – возмутилась я. – Я же тебе рассказывала о нашем с ним знакомстве в Швейцарии.
– Рассказывала, но вчера я поговорила с ним и убедилась, что ты слишком предвзято к нему относишься.
– Предвзято?
– Конечно, – уверенно кивнула бабуля. – Ну, нашла коса на камень. Бывает. Но вы оба взрослые люди, я уверена, стоит вам только поговорить спокойно, отбросив все предубеждения, и он тебе понравится.
– Понравится? – Если глаза действительно могут вылезти на лоб, то мои именно это и сделали.
– Прекрати переспрашивать. Это в конце концов невежливо, – одернула меня бабушка.
– Да я не знаю, как реагировать на твои слова!
– А ты не реагируй. Просто послушай, Алёнка, что тебе бабушка скажет. Всё-таки я жизнь прожила, и у меня за плечами ого-го сколько всего. Так вот, – сделав глоток кофе, сказала бабушка, – часто мы неверно трактуем собственные эмоции. Да, Ренат повёл себя не очень красиво в Санкт-Морице, но и ты не ангел. Вспылили, наговорили лишнего. Но ведь не обязательно из этого рождается ненависть.
– А что же ещё? – поморщилась я.
– Настоящая страсть. Истинная любовь, – улыбнулась бабушка.
– Ну ты и сказанула! Какая страсть? Какая любовь, к чертовой бабушке!
– Не выражайся, Алёнка.
– Извини, просто меня бесит вся эта ситуация с Несветаевым. И он меня бесит.
– А вот ты его – нет, – уверенно заявила бабуля. – Видишь, цветы прислал, извиниться планирует.
– Ты читала записку?
– Конечно. Может, цветы мне предназначались, – усмехнулась бабушка. – Мне, знаешь ли, тоже все ещё дарят цветы.
– В это я охотно верю. А вот в то, что Несветаев способен извиниться, или в то, что он неплохой человек, нет, не верю.
– Это у тебя пройдёт, Алёнка. Вот увидишь. Из такого бурного начала может получится очень крепкий союз.
– Прекрати, бабуль! Тебя куда-то не в ту степь несёт. Никакого союза с Несветаевым нет и быть не может. Он высокомерный хам. Я таких не перевариваю.
– Знаешь, детка, мужчины, по большому счёты, изначально все лишь слегка лучше орангутанга. От нас, женщин, зависит, какими они станут в итоге.
– Ну да, – хохотнула я. – Я верю в аксиому: горбатого могила исправит.
– А я в другу верю, – улыбнулась бабушка.
– В какую же?
– Вода камень точит, детка. Вода камень точит.
Я прожила в Питере ещё две недели. Андрей так и не вырвался – слишком много работы. Я даже была рада этому. Мне было не до него. Мы лишь сговорились созвониться, когда я вернусь в Москву, и поужинать вместе.