Неподходящие люди - стр. 28
Ему всего двадцать лет... С ума сойти! А по разговору и рассуждениям не скажешь. Мне с ровесниками-то обычно скучновато общаться, а он зацепил. Еще как зацепил!
Вообще, мне и до него было сложно парня найти, даже до планки, которую он задрал за несколько дней. Возможно, образование влияет, может, я сама по себе такая. Иногда мне кажется, что хоть в паспорте одни цифры, я родилась уже двадцативосьмилетней занудой. Да и еще откуда-то это обостренное чувство справедливости - одна мысль о том, чтобы взять деньги у Василия, выводит из равновесия и тошноту вызывает.
К Ваньке хочу. Не тому, что в тюрьме полгода, исхудавший, со шрамами на запястьях, бритый наголо и злой. Начинающий адаптироваться и привыкать к местным порядкам. А тому другому, который заряжал верой, который шутил и катал меня по городу, а потом любил страстно, кончал, двигаясь во мне, прижимаясь губами к моему виску в благодарном поцелуе. Счастливый такой, довольный. Вспоминаю его, и слезы катятся по щекам. Без рыданий и всхлипов, просто тонкими струйками бегут себе по проторенным дорожкам, в подушку впитываются больничную.
Ванечка мой...
Не забыла я ничего, каждый наш день помню, каждую минуту. Злого тебя помню, когда вел меня из этого чертового парка. Как дрался помню. Я ведь думала, что ты сделаешь только хуже. А ты...
Не забуду я этого, не могу забыть, слишком часто вспоминаю. Каждый день эти минуточки наши драгоценные в голове прокручиваю, как жемчуг в руках перебираю, не дай Боже оброню и потеряю.
Хотя, вру. К любому хочу Ваньке, пусть даже выйдет оттуда и первым делом в лицо мне плюнет. Выдержу. Не заслужила, но пойму. Моя любовь к нему становится манией, фанатизмом в худшем его проявлении, я зациклилась на нем, перебарщиваю, возможно, но... клянусь, иначе бы я просто не выдержала. Сломалась и не справилась. А на мне же еще его родители, за полгода на пятнадцать лет постаревшие.
7. Глава 7
Интересно, каково его маме знать, что воспитали сына слишком хорошим человеком, который в итоге расплачивается за свою порядочность и неравнодушие?
Он звонил мне вчера. Впервые за полгода услышала его тихий голос, там ведь запрещено пользоваться телефонами, поэтому говорил шепотом и быстро. Не знаю, чего ему стоил этот звонок, лишь бы не били.
Я взяла трубку, а он начал шипеть с ходу: «Ты че творишь, дура? Я через мамку передавал, она не слушается. Верит во что-то еще, но ей можно, что с нее взять. А ты? Не во что верить. Я с адвокатом почти каждый день говорю. Мать не понимает, а ты пойми. Не за победу мы давно боремся, а за то, чтобы приговор смягчить. Поздно, проиграли. Тебя убьют просто. Ты хочешь, чтобы я тут, бл*ть, сидел, зная, что тебе из-за меня башку проломили? Из-за тупой твоей отваги, которая уже ничего не изменит?»
Сначала я вообще не поняла, кто это. А как дошло, подскочила на больничной койке, и губы сжала от боли, потому что ребра-то сломанные. Да и органы в животе болят, что там слева и внизу справа находится? И тут резкое движение. Даже вскрикнула, в глазах потемнело, но нельзя отключаться, Ваня ведь звонит впервые! Никогда не прощу себе потерю сознания в этот момент. Губу прикусила до боли и соленого привкуса. Осторожно опустилась обратно на подушку, немного повыше, чем лежала до этого.