Неожиданный удар - стр. 5
Ее глаза наполняются слезами, и мне хочется провалиться сквозь землю.
Я протягиваю руку и накрываю ее мозолистые пальцы своими.
– Мам, я сама решила приехать домой. Ты меня не заставляла.
Какова была альтернатива? Лететь обратно в Альберту и продолжать реабилитацию с медиками из команды, за которую – мы все это понимали – я больше никогда не буду играть, пока моя больная мама в одиночестве борется с диагностированным у нее Альцгеймером? Как бы не так.
– Они хорошо о тебе заботились.
– Пришло время вернуться домой.
Она яростно качает головой, отчего слезы срываются с ресниц, и достаточно сильно хлопает рукой по столу, так что кувшин с лимонадом подпрыгивает, а я вздрагиваю.
– Ты застряла здесь из-за меня. Никогда себе этого не прощу.
– Мам, посмотри на меня, – умоляю я, крепче сжимая ее ладонь. Она неохотно слушается, ее пронзительные зеленые глаза оттенка только что политой травы встречаются с моими небесно-голубыми. – Нет такого места, где я хотела бы быть сейчас больше, чем здесь. Посмотри вокруг. Это самое прекрасное жилище, что я видела. А я объездила весь мир.
Мама моргает и сжимает мою руку, после чего переводит взгляд на сад. Его вид помогает ей расслабиться.
– Я здесь потому, что хочу. Даже не думай обратное.
– Извини, милая. Ты же знаешь, какой я становлюсь.
Я киваю и глажу большим пальцем выпирающие голубые вены на ее кисти.
– Расскажи, чем ты занималась, пока я бегала.
Ее глаза загораются.
– Ой! Как я могла забыть? У меня замечательная новость.
– Тогда давай послушаем, – подбадриваю я.
Она наклоняется вперед и складывает руки под подбородком. Я готовлюсь слушать сплетни, которые обычно следуют за этим движением.
– Итак, в субботу я ездила в «Цветочный магазин Шарлотты» и столкнулась с одним мужчиной и его сыном. В буквальном смысле. У меня в руках был новый лировидный фикус, знаешь, который стоит в углу гостиной, рядом с моим креслом для чтения. – Я киваю, и она продолжает: – В общем, я ударила этого беднягу фикусом прямо в грудь. Конечно, я начала горячо извиняться, но он рассмеялся и забрал у меня горшок. О, Скарлетт. Они с сыном донесли его до моей машины, как настоящие джентльмены.
– Это мило, мам. Но тебе с самого начала надо было попросить сотрудника.
Звонок из больницы о том, что мама пострадала, пытаясь вынести тяжелое растение из цветочного магазина, стал бы для меня кошмаром.
Она рассекает воздух рукой.
– Поворчишь в другой раз. Я еще не все рассказала.
– Продолжай.
– Как я говорила, он донес мое дерево до машины, и прежде, чем я успела спросить его имя, я узнала фамилию на куртке. Ты же помнишь «Ледовый комплекс Уайта»? О, дорогая, прошло, наверное, сто лет.
Я не удивлена, что среди всего забытого ею за последние полгода, нет «ЛКУ» или чего-либо связанного с моей хоккейной карьерой. И мне страшно, что это когда-то произойдет. Если и есть человек, который любит хоккей так же, как я, то это моя мама.
– Я помню «ЛКУ», да. Лео тренировался там перед драфтом[3].
Уверена, в мире североамериканского хоккея нет ни одного человека, который не знал бы про «Ледовый комплекс Уайта» или самого Адама Уайта. Леонард Орло всего лишь один из многих, кто провел там большую часть своей карьеры, прежде чем добиться успеха. И он один из моих ближайших друзей, так что я наслышана об этом месте.