«неотложка» вселенского масштаба - стр. 25
И я волновалась, когда увидела, что там, снаружи.
Приёмный зал наполнился щебетом птиц, шумом ветра и чуть позже — запахами. Горячими смолистыми запахами летнего леса, ещё не перегретого полуденным солнцем, но уже такого по-утреннему ароматного: и хвоя, и сухой лист, и земля, и травы, и ягоды...
Я с волнением сделал шаг наружу и вспомнила о девочке Машэ, выросшей в краю пустынь и степей. Обернулась.
Дитя замерло на пороге и во все глаза смотрело вокруг: на деревья, тонущие в вышине синего неба, на зеленеющие траву и кусты в густой и не очень тени крон, на мою Куклу — лошадку с отцовской конюшни. Чтобы не взвизгнуть от восторга, я прикусила руку — Кукла не любила громких звуков и могла шарахнуться. Лови её потом по лесу...
Я осторожно подошла к старой знакомой, едва не плача от радости. Как Всёля смогла это сделать?!
— Стечение обстоятельств – это моё любимое дело, Ольга. Иди гуляй. Я позову, когда придёт пора.
Лошадка была в упряжи, под седлом. Я засунула руку под потник — горячая, но не мокрая. Хорошо. Потрепала её по бархатному носу и едва не взвизгнула от восторга.
— У, Кукляша! Помнишь меня? — спросила весело и обернулась к Машэ. — Это лошадь. Видела таких?
Она кивнула, потом помахала отрицательно головой. Лошадь её не привлекла.
Зато лес... Девчонка была испугана, но и очарована. Долго стояла неподвижно, впитывая впечатления окружающего мира, потом сделала несколько осторожных шагов, прикоснулась к коре ближайшего дерева. Наклонилась к траве. Сорвала цветок. Долго рассматривала его. Сделала ещё несколько робких шагов.
Я мялась возле лошадки – мне хотелось вскочить в седло.
— Всёля, — позвала я. — Девчонка останется тут, двери не закрывай, хорошо?
— Само собой, — пробурчала моя «подруга».
— Машэ, — позвала я ласково, и когда девчонка с вопросом во взгляде обернулась ко мне, сказала: — погуляй тут недалеко. Хорошо? Дверь будет открыта, ты всегда сможешь укрыться, если будет надо.
— Будет надо? — тревога отразилась на её лице.
— Нет. Тут никого не бывает. Просто говорю на всякий случай, — успокоила её я, стараясь унять детское желание дать лошади шенкелей. Улыбка предвкушения растягивала мои губы, а руки нетерпеливо перебирали повод.
Машэ осторожно кивнула — такая смешная и немного нелепая в своей балахонистой одежде и косынке — и проводила взглядом мой прыжок в седло.
А я пустила Куклу шагом, чувствуя, как она послушна и будто тоже рада, а потом легкой рысью — в лесу не тесно, но и дороги здесь нет, а лошадку лучше поберечь.
Тело помнило всё — и как пружинить в седле, и как держать руки, и как сжимать бедрами бока лошади.
Душа пела от радости. Блаженство! Я чувствовала движение мощных мышц животного, солнце мелькало в ветвях, глаза щурились навстречу ветру. Ах, как же прекрасно!
Сколько я так скакала, не знаю. Но солнце уже прошло зенит и стало клониться к закату, когда я очнулась от голода и усталости и стала искать путь обратно. За время прогулки меня посетило тихое ощущение счастья, волна благодарности от Всёли и уверенность, что вопрос со счастьем Машэ тоже решился.
Я кликнула Всёлю, чтобы определить куда возвращаться.
— Ты далеко?
— Да. Ольга, двигайся назад. Пора, — расслышала я слабый отголосок зова Всёли.
— Уже! — прекрасное настроение наполнило меня любовью к миру, сделало все проблемы незначительными и решаемыми. —