Неостывший лед - стр. 20
– Нет. Может, наконец, объяснишь?
Экберт резко остановился у моей кровати и посмотрел на меня, оценивая мою решимость узнать правду.
– Я не уверен, что это правильно. Давай дождемся мамы. Она ушла за целебными травами для тебя и скоро вернется…
– Ну уж нет! Расскажи мне ты!
Разве я могла упустить возможность узнать причины постоянных переглядываний мамы с братом? Нет, я все равно раскрою эту тайну.
Экберт прикрыл окно и глубоко вздохнул, прежде, чем тихо произнести:
– Наш папа северянин.
– Что?
Я присела на кровать, потому что ноги больше не могли держать меня.
– Погоди… Но как? У него волосы были темные и глаза…
– Цвета оливы? – насмешливо спросил Экберт.
– А имя? Имя Реон начинается на нашу букву!
Все имена южан могли начинаться только на те буквы, которые нам разрешили северяне. Двести лет назад их Главному не нравились всего пять букв: Б, Р, Э, М и Л. Поэтому все наши имена до сих пор начинаются только на них.
– Он поменял всю свою жизнь ради мамы…, – порывисто произнес Экберт. – Неужели ты думаешь, что он не мог взять себе новое имя?
– А волосы? – спросила я, понимая несусветную глупость вопроса.
– Красит.
Я замолчала. Папина внешность была далека от среднестатистического южанина, но я даже подумать не могла о том, что он может быть северянином. Папа всегда был красив и статен, любил природу и ненавидел грубость и хамство. В детстве я обожала слушать его истории о путешествиях, о Крайнем Севере, где везде только лед, о Побережье, где море ласкает песчаный берег, о Пустыне, в которой есть оазисы жизни. Я думала, что часть его историй полнейшая выдумка, но теперь поняла, что ошибалась.
– Экберт, а разве так можно? Я еще никогда не слышала, чтобы южанка была вместе с северянином и наоборот.
Брат посмотрел на меня, как на маленькую девочку.
– Но ведь они наши враги! – воскликнула я.
– Папа тебе враг?
– Нет! Но как…
– Леона, такое всегда случалось и будет. Двое людей полюбили друг друга… Спроси у мамы.
– И спрошу! А ты давно знал? – Получив кивок от Экберта, я, несколько обидевшись, что мне не доверяли семейную тайну, встала и быстро заходила по комнате.
– Леона, не обижайся. С твоим вздорным характером тебе нельзя было говорить правду, иначе все могло плохо кончиться.
– Это я поняла. И с этим надо свыкнуться. – Мой отец – северянин! Это не то что придется принять, с этим еще и жить дальше! В моей голове бил в набат еще один вопрос. – Но объясни мне другое… Почему мне в Лес-то нельзя?
– Ты что не знаешь легенду про девушку, в которой течет и южная, и северная кровь?
– Да все ее знают! – раздраженно воскликнула я и резко замолчала. Стыковка мыслей состоялась, и она мне не нравилась. – Вы что, решили, что я та самая девушка?
– Все возможно. – Экберт пожал плечами. – Только Духи Леса знают, кто та самая.
Легенда гласила, что только девушка смешанной крови может уравновесить законы нашего мира. Если она доберется до Ледяного Края, а потом и до Южного, то все будет так, как было раньше. А как было раньше, никто не знал… Но многими предполагалось, что все же лучше, чем сейчас. По крайней мере, для южан.
– И в Лес мне нельзя было ходить, потому что какой-то Дух Леса, которого никто никогда не встречал, забросит меня на Крайний Север восстанавливать наш мир? У меня для тебя плохие новости, Экби! – Брат скривил лицо от того, что я назвала его, как в детстве, а он давно просил этого не делать. – Я уже много раз была в Лесу и никакой Дух меня не приметил… Уууу! – Я набросилась на Экберта и сделала вид, что тащу его к окну.