Неоспоримая. Я куплю тебе новую жизнь - стр. 26

– Ты говорила, у тебя ко мне серьезный разговор, – напомнил Аравин бабушке, поднимаясь.

Чтобы хоть чем-то себя занять, Стася начала собирать грязную посуду со стола.

– Да. Я в начале мая на койку ложусь. Нужно прокапаться. Нинка съездит к дочке в Киев, и лягу. Она обещала за Стасей присмотреть. – Аравина говорила размеренно и гладко. Поэтому ее слова не вызывали у Стаси никакого опасения. Обычная процедура для гипертоника ее возраста. В том году баба Шура тоже проходила лечение. Правда, амбулаторно. Ездила две недели на капельницы и уколы. В этот раз сказала, что хочет полежать. Никто не возражал. Для Стаси было главным, чтобы баба Шура себя хорошо чувствовала.

– Мне бы хотелось, – продолжила Александра Михайловна, – чтобы ты наведывался к нам домой, пока меня не будет. У Нины возраст, ей помощь может понадобиться.

– А не проще взять какую-то няньку на время?

– Чужих людей в доме не будет! – безапелляционно заявила баба Шура. – Прислуги у нас хватает. – Затем добавила мягче: – Егор, я прошу.

От этой непривычной мягкости ему стало не по себе. Слышалась в ее голосе какая-то непривычная мольба. Неужто все серьёзнее, чем бабушка хочет показать? Неприятно стало на душе. Зябко.

– Хорошо.

За окном второй час лил настойчивый дождь. Капли стремительно и шумно опускались на алюминиевые оконные отливы. С силой били в стекла панорамных окон, как будто стремились прорваться внутрь. Подчас срывался заунывный ветер, добавляя помпезности ненастью за окном.

Аравин неподвижно лежал на широкой кровати, не замечая ничего вокруг. И Рита рядом с ним притихла, довольная, что не прогнал домой. Пускай и думает о своем, совершенно игнорируя девушку. Уперся взглядом в невидимую точку на идеально ровной поверхности глянцевого потолка и молчал.

Девушка тихонько поерзала на постели, устраиваясь удобнее. Старалась долго не сверлить Егора взглядом. Вряд ли бы ему это понравилось.

Красные стринги и обнаженная пышная грудь девушки сейчас не волновали Аравина так сильно, как двадцать минут назад. Но Рита не решалась потянуться за отброшенным в спешке одеялом, словно боялась привлечь к себе его внимание. Егор же успел после душа натянуть спортивные штаны и в теплом укрытии попросту не нуждался.

Потерпев пару минут, Рита все-таки натянула на себя шерстяное покрывало. Мужчина даже глазом не моргнул. Лежал все так же неподвижно.

Вот бы залезть в его голову и узнать, о чем думает. Аравин постоянно о чем-то размышлял. Или делал вид, что размышлял, когда молчал вот так вот, уставившись в одну точку.

Фоном негромко играла музыка. Еще больше оттеняя бушующую непогоду за окном. Ничего романтичного. Извечный любимый Аравиным «Сплин». Большую часть песен Рита знала дословно. Везде была эта музыка – в спальне, на кухне, в машине Аравина. Всей душой ненавидела эти песни. Каждой частичкой своего сердца. Была в них какая-то безнадежность. Сладко приправленная горькая обречённость.

Печальная усмешка скользнула по ее лицу. В тон дождю хотелось плакать. Так же сокрушительно и безвозмездно. Но не могла себе позволить этого. Не здесь. Не при мужчине. Сглотнула застрявший ершистый ком в горле. Перевела дыхание. Плотно сомкнула глаза, полностью отстраняясь от внешнего мира.

Рита хотела полноценных отношений. Легко разговаривать на самые разные темы. Спокойно просыпаться в одной постели. Созваниваться во время долгой разлуки. Ходить с ним в ресторан, встречаться с друзьями и ездить отдыхать на море.