Неоспоримая. Я куплю тебе новую жизнь - стр. 23

А сейчас в один миг все чувства обрушились на Стасю с удвоенной силой. И все же радость пересилила обиду. Как же она была счастлива его видеть!

Нерешительно поднялась с сиденья качелей и стала перед ним, не зная, что сказать. Ноги вдруг сделались какими-то тяжелыми и непослушными. Да еще и подрагивали от волнения. Сердце ускорило свой бег, и все мысли в голове спутались.

Аравин ничего не говорил, но смотрел на Стаську озадаченно из-под темных бровей.

Рассматривал неторопливо, ни на чем особо не задерживаясь. Просто медленно скользил глазами, оглядывая с головы до ног. И назад возвратился к лицу.

Он качнул головой вместо приветствия. И девушка, будто ждавшая этого знака, порывисто преодолела разделявшее их расстояние и обняла его. Искренне улыбаясь, крепким кольцом обвила его шею. Сердце громко стучало, норовя вырваться из вдруг ставшей тесной грудной клетки. Вряд ли тонкая ветровка способна была утаить это волнение.

Она хотела что-то сказать. Выразить свою радость, поздравить с нелегкой победой, рассказать, как волновалась за него, как скучала… Но слова путались в ее голове, и, не придумав ничего путного, она просто продолжала прижиматься к застывшему Егору. Не беспокоили даже занывшие из-за долгого стояния на носочках лодыжки.

Аравин не обнял ее в ответ. Его руки так и остались опущенными вдоль туловища. Только кулаки бессознательно сжал. Порыв девчонки стал для него полнейшей неожиданностью. Он молча стоял, не соображая, как действовать в данной ситуации.

Даже Рита никогда не позволяла себе такой импульсивности. Всегда прижималась осторожно и мягко. Чувствовала, когда вообще не стоит трогать. А вот так вот с размаху, с разбегу весь шквал своих эмоций на него еще никто не вываливал. Никто не обнимал его так порывисто и смело. Стася не спрашивала разрешения, не мялась и не жеманничала. Это было неожиданно, как вспышка. Обняла настолько крепко, насколько позволяла девичья сила. Так встречают только близких людей. Поэтому он не понимал, чем вызвал такой восторг. Откуда у девчонки такая искренняя радость?

Стася… Тонкая и звонкая. Необычайно хрупкая и податливая. Аравин старался не думать о приятных выпуклостях, которые сейчас доверчиво давят ему на грудь. Неправильно это. И все же мысли скользили в его голове.

Открытость девчонки подкупала. Что бы он там ни говорил Щукину, Аравину нравились ее искренность и естественность.

Хорошо, что он не обнял ее. Сейчас ее близость буквально воздушная. Невинная и доверчивая.

Он не хотел ее касаться. Точнее, хотел. Но это было бы крайне неразумно.

Зачем усложнять?

Может, она вообще всех так встречает? Гришу звала… Веселая такая была. Какие у нее вообще с Гришкой отношения? Огорчение протестующе колыхнулось в груди, удивляя Егора еще больше.

– Так и будете на улице стоять? – от громкого ворчливого голоса бабы Шуры Стася вздрогнула.

Инстинктивно хотел заслонить ее. Защитить. И сам поразился, что испуг девчонки вызвал в нем такие чувства.

Стася медленно отстранилась. Тонкие руки опустились вниз и спрятались в карманах золотисто-рыжей ветровки. Еще немного, и обезумевшее от счастья сердце выскочит из груди.

Глубокий вдох. Несмелый взгляд на Аравина. Недоволен. А ей плевать! Пускай хмурится, сколько его душе угодно. Его кислое лицо не заставит ее пожалеть.