Необыкновенные приключения Карика и Вали - стр. 8
– Это вы про Лалибелу? Поздравляю, молодой человек, поздравляю и восхищаюсь. Где вы смогли найти источники по Лалибеле? Ведь их почти нет, – в глазах полковника промелькнули живые искорки, всегда отличающие исследователей-энтузиастов. Андрей решил расширить и закрепить успех:
– А вы были в Лалибеле? Пожалуйста, расскажите.
– Где и когда был офицер генерального штаба вас, юноша, совершенно не должно интересовать. Вы начинаете забываться. И вообще мы слишком много говорим. (они говорили не больше пяти минут) Всё что я могу для вас сделать – ни кому не скажу о нашем разговоре. Это очень дорогой подарок, уверяю вас. Только моё молчание может спасти вашу карьеру, старлей.
– Религиозными вопросами интересоваться не стоит?
– Дело совершенно не в этом. Ты можешь даже крестик тайком носить. Можешь в церковь украдкой забегать, свечки там кому-нибудь ставить. Об этом, конечно, узнают те кому следует. Но ничего страшного не произойдёт. Максимум пальчиком тебе погрозят, а то и вовсе рукой махнут. Но если ты хочешь работать заграницей – никогда не интересуйся страной, в которой собираешься работать. Ни культурой, ни историей не интересуйся. Вообще к этой стране никакого интереса не проявляй. Когда уже будешь там – старайся смотреть на местное население, как на безликую биомассу. Если ты попытаешься понять их изнутри… Тебе всё простят, а этого не простят.
– Кто не простит?
– Наши.
– Десятка?3
– Не совсем десятка. И даже совсем не десятка, – полковник перешёл на зловещий шёпот, при этом его лицо странным образом сохранило брезгливо-равнодушное выражение, – Вычти из названной тобою цифры восемь, и ты получишь правильный ответ4.
– Сосчитал. Понял, – Андрей тоже перешёл на шёпот, вот только прежнее выражение лица сохранить не сумел, – Но я другого не понял: почему так?
– Тебе вообще не надо ничего понимать. Понимание будет стоить тебе головы. Я и сам не заметил, как сделал тебе подарок дороже первого. Я тебя предупредил о той опасности, о которой ты, такой умный, никогда не догадался бы сам. Но мой совет не пойдёт тебе в прок. Ты не сможешь им воспользоваться, как не сможешь заново родиться. Ты плохой солдат. Ты вообще не солдат. Причём заметь: кажется, за всю свою жизнь ни одному вояке я не сделал такого шикарного комплимента.
***
Андрей, конечно, не мог знать, что никогда бы этот полковник не согласился встретиться с ним по его, Андрея, инициативе. Полковник сам искал встречи со старлеем, и ему не составило труда спровоцировать инициативу Андрея. Сиверцев не поверил бы если бы ему об этом сказали. Разве пришло бы ему в голову, что полковник, который «неожиданно разоткровенничался» сказал слово в слово именно то, что заранее считал нужным. Андрей был благодарен этому непонятному мужику за его желание предостеречь, но он ничего не понимал. Ему казалось, что страхи этого человека – искусственные, нереальные и может быть являются следствием слишком сложной судьбы. Насчёт «плохого солдата» он тоже не понял. В чём тут комплимент, если это оскорбление?
***
– Что вам известно про Эфиопию, товарищ старший лейтенант? – механическим голосом робота вопрошал лысый майор на официальном собеседовании в «десятке». Сиверцев
решил, что теперь-то как раз настало его время блеснуть во всей красе: