Ненавистная жена - стр. 24
– А ты? Что ты узнал обо мне, кроме того, что я дочь Павла Юрьевича? Размер приданного невесты? Отец сказал, что оно приличное. Тебе точно на всю жизнь хватит, мне ничего не нужно. И еще… меня зовут Марина, если ты все-таки предпочтешь угрозам нормальное общение. Останови машину, прямо сейчас. Мы еще можем договориться.
– Нет!
Мы проехали, наверное, несколько километров, прежде чем я спросила, удерживая черный взгляд своим:
– Так значит, Борзов, я мышь для тебя? Всего-то?
Он не смутился, да я и не ждала.
– Сама виновата, – холодно бросил. – Я предупреждал, что терпеть не могу истеричных баб! Не вздумай сейчас закатить истерику. Ты едешь в мой дом, точка! И будешь делать, что я скажу…
Не знаю, чего он ожидал. Может, и вправду того, что я осознаю свое положение и замолчу? Или разревусь, впечатлившись тем, как напряглось его сильное тело под дорогой рубашкой, и каким властным мужем он выглядит перед своим другом, поигрывая передо мной мускулами?
Господи, из огня да в полымя! И как я сразу не поняла?
Мой отец поймал меня на этот брак, как глупую рыбку на крючок, пообещав призрачную надежду! Он никогда и не собирался меня отпускать!
Что ж, надеюсь, хоть Борзов не прогадал и выторговал себе хорошую прибавку к приданному, иначе разочаруюсь в нем, вот честное слово…
Нет, я не разревелась. Я рассмеялась. Напряжение за этот длинный день стало так велико во мне, что сейчас отпускались все пружины. Когда-то для Сашки я была Солнцем, его ясноглазой Маринкой, а теперь превратилась в мышь. Такую же серую, как моё настоящее.
Я сняла очки и отвернулась к окну.
– Что ж, пусть так и будет. Мышь! Меня устраивает.
Глава 7
Ярослав
Я сидел в машине Игоря, сцепив зубы и стиснув руки на коленях в кулаки с такой силой, словно собирался войти в клетку или видел перед собой Савицкого. И продолжал проклинать свою удачу.
Твою мать! В такое дерьмо я еще не влипал. Теперь у меня есть жена и все оказалось хуже, гораздо хуже, чем я мог себе представить! Еще не закончился первый день рядом с этой девчонкой (иначе я ее не мог называть), а она уже довела меня до белого каления!
Работает она… Квартиру захотела снять отдельную… Фамилия ей моя и рожа не нравятся. Я думал, что она умнее. Во всяком случае не круглая дура, раз уж оказалась дочерью Корнеева. Хватит с меня и тех слухов, что уже поползли по городу, чтобы добавить к ним новые. Посмешище сделать из себя я никому не позволю! Будет жить по моим правилам и в моем доме. Точка! Разве не этого хотел ее папаша? Так какого черта делать вид, что она не в курсе его желаний? Нет, Корнеев получит семью и картинку благополучия. Они все получат! А что будет внутри семьи – никого не касается. Как мне жить, я решу сам, и плевать на желания Мыши.
Но девчонка зацепила. Она оказалась не только с норовом, но еще и острой на язык. Разыграла тут оскорбленное благородство. Неужели она правда думала, что я ее ударю?!
Хотя, глядя в серые холодные глаза, не желающие меня видеть, мне хотелось. Да, хотелось! И не знаю, чего больше – сломать ее, подчинить или унизить, так же как меня унизил ее отец.
Упрямица! И ведь не разревелась, когда я был груб с ней. Анжелка бы уже в ногах ползала, вымаливая прощение, а эта только нос задрала и отвернулась, демонстрируя фарфоровую шею и гордый подбородок. Словно я последний плебей, не достойный ее взгляда.