Ненаглядная жена его светлости - стр. 72
– Один глоточек, земляк! Ты не думай, я не питух, у меня раньше всё было – работа, монеты. А потом не туда посмотрел, к чужому руку протянул, теперь вот страдаю.
– Ты графский или герцогский?
– Не, я, можно так сказать, баронский. Был. Барон де Соло, слыхал про такого?
– Слыхал, – герцог насторожился и ещё раз внимательно осмотрел попрошайку. – Как ты так далеко от тех земель очутился?
– Не по своей воле пришлось уйти. Выгнали меня, хорошо, не убили!
– Правильно, воровать грех. Если не Всевидящий накажет, так люди не пропустят.
– Сначала дай поесть и выпить, а потом в душу лезь, – обиделся незнакомец. – Говорю же – голодный, сплю прямо на земле. А вино уж забыл, когда пробовал. Ноги побил, не поем сегодня – помру. На тебе моя смерть будет.
Арман совсем было собрался прогнать докучливого мужичка, да тот добавил одну фразу, которая перевесила чашу весов в его пользу.
– Не вор я, если ты переживаешь об этом. А что до чужого, так я не про деньги или вещи, я про девку говорил. Посмел погулять с графской дочкой, а барон узнал, и меня взашей выгнал.
Таких совпадений не бывает?!Или – бывает?
Арман поднял руку, привлекая внимание подавальщицы.
– Ещё кувшин, вторую чашку и еды вот ему – рагу или похлёбки, – и приказал попрошайке. – Рассказывай!
– Вот спасибо! Погоди, дай червячка заморить.
– Хлебни вина и начинай, а там и еда подоспеет. Кто таков, откуда, чем на жизнь зарабатывал, и что за графская дочка?
– Ну... Зовут меня лир Демис, я музыкант. Сызмала любил, чтоб кругом всё красиво было, у старого песняра выучился играть и петь, тем и на хлеб зарабатывал. Где свадьба или крестины, сговор – все меня звали.
Герцог невольно вскинул глаза и пошарил по фигуре собеседника, а потом вокруг – где инструмент-то?
– Виолу ищешь? Нет её, – насупился музыкант. – Барон об меня разбил.
– Баро-он?
– Ну да... Как застал нас с его племянницей в саду... Так и... Еле ноги унёс! Купить новый инструмент нет денег, а без виолы какой я музыкант? Заработков нет, приходится побираться. Да народ злой, подают неохотно, того и гляди вместо хлеба палкой поперёк спины!
– Работать не пробовал?
– Говорю же – инструмент мой разбит, на новый надо пять монет, а где они у меня?
– Кроме песен умеешь что-нибудь? Косить, строгать, копать? В поместьях можно конюхом устроиться или слугой.
– Что бы я, музыкант, ломил спину, как деревенский олух? – возмутился попрошайка. – Яв столицу иду, там возможностей больше. Народ богатый, а тут только кусок и выпросишь – никто ни монетки не пожертвовал!
Принесли еду, и музыкант набросился на похлёбку, обжигаясь и чавкая.
Герцог поморщился – и этот ещё нос от деревенских воротит? Сам-то недалеко ушёл...
– Рассказывай, я жду, – напомнил он о себе.
– Барон племяшку привёз, сироту, – сквозь жевки и хлюпанье забормотал Демис. – И чтоб ей не скучно было, пригласил меня – учить леди пению. Ну и мы с ней... того-этого. А что? Я парень видный, вот девчонка и не устояла. На меня, – добавил хвастливо, – все девки вешаются, стоит взять в руки виолу... Вешались.
Арман с изумлением взирал на музыканта – это вот с этим Сония лишилась невинности? Вот на это она польстилась?!
– А как графиньку звали-то? – решил уточнить на всякий случай.
– Сона, – развеял последние сомнения Демис, – только она уже не графинька. Как барон меня выгнал, месяца не прошло, сплавил он племянницу за лендлорда. Теперь моя зазноба – герцогиня. Я как узнал, сразу смекнул, что надо мне к ней идти. По старой дружбе денег попросить. Если не захочет, чтобы её муж узнал про наши ночки, то отсыплет мне монет, не поскупится.