Немецкие гренадеры. Воспоминания генерала СС. 1939-1945 - стр. 49

Мы все трое стояли на опушке леса и пытались еще раз объяснить русскому, что его подразделение окружено, а авангард нашей 1-й танковой группы уже почти достиг Киева. Тогда русский энергично покачал головой и велел Дрешеру сказать мне, что он офицер, а не тупица. В этот момент на дороге прогремел взрыв, и я увидел объятый пламенем легкий бронеавтомобиль. Русская противотанковая пушка подбила его с расстояния примерно в двадцать метров. Клубы густого дыма поднимались в небо. Поскольку я знал, что все мои машины всегда двигались довольно рассредоточенно, чтобы иметь достаточный сектор обстрела, следующая машина могла появиться в любой момент. Ее башня появится из-за подъема в любую секунду. Русский настойчиво требовал, чтобы я положил на землю автомат. Я попросил Дрешера объяснить русскому офицеру, что я не понял последнего предложения и что он должен показать мне, что имеет в виду.

Русский посмотрел на меня недоверчиво и положил свой прекрасный автомат (видимо, автоматическая винтовка Симонова образца 1936 года – Ред.) с оптическим прицелом на дорогу. Ему не следовало этого делать. С быстротою молнии я оказался возле оружия, наступив на него, и встал, напирая своим плечом на плечо соперника. И мы оба стояли, как статуи, между русскими с одной стороны дороги и моими товарищами с другой.

Все мои солдаты перебрались на нашу сторону дороги. Из глубины леса голос комиссара фанатично призывал к действию. Все больше русских винтовок было наведено на меня, и я даже еще теснее прижался к офицеру. Даже Дрешер спрятался в кювете. В этот момент мимо меня пробежала тень. Я не смел оглянуться, но тем не менее я понял, что это были мои бронемашины. Все произошло молниеносно. Команды комиссара не оставляли сомнений в том, что огонь может быть открыт в любой момент. Я последний раз посмотрел в глаза своему противнику. Он чувствовал, что надвигалось. Спокойно он посмотрел в ответ. Затем я прокричал: «Огонь!»

Взрывы осколочных снарядов 20-мм автоматических орудий бронемашин сотрясли лес. Мои товарищи бросили гранаты через дорогу, а я мгновенно прыгнул в кювет. Русский командир лежал на дороге. Война для него была окончена.

Мы попытались ретироваться, но это было невозможно. Впереди был небольшой мост. Бронемашине оставалось пройти вперед пару сотен метров, когда русская противотанковая пушка перенесла туда огонь. Становилось неуютно. Мы ожидали, что русские атакуют через дорогу в любой момент. В этот момент произошло то, чего я никогда не забуду. Наш самый юный посыльный на мотоцикле Гейнц Шлунд (впоследствии ставший чемпионом Германии в беге на 1500 метров) вскочил, побежал к своему мотоциклу с коляской, прыгнул на сиденье и исчез. Я видел, как он ехал к бронемашине, крикнул что-то ее командиру, а потом вернулся к нам. Он помахал мне. Я вскочил и опустился поперек между сиденьем и коляской. И мы помчались назад к своему батальону.

2-я рота 1-го разведбатальона СС спешивалась, а руководил атакой Хуго Краас. Тяжелые орудия, минометы и пехотинцы со стрелковым оружием быстро заняли позиции. Бой был тяжелым. Русские сражались за каждым деревом. Но это было бесполезно. Через пятнадцать минут все было кончено.

Я поискал русского командира и нашел его с пробитой пулями грудью. Он был похоронен в той же могиле, что и мои павшие в этом бою товарищи.