Нельзя тебя любить - стр. 6
– Ты же сама хотела, помнишь? – притягиваю ее за слова. – В горе и радости, в болезни и здравии, в богатстве и бедности…
– Но не так же, – возмущается она и с демонстративным неудовольствием обхватывает себя руками, словно боится испачкаться.
Какая цаца, прости господи. А понтов-то было. И любовь до гроба.
– А как, Лесь? – хмыкаю я. Обхожу ее, иду на кухню и включаю свет. Открываю окно, впуская морозный воздух.
Олеся приходит за мной, но старательно избегает касаться чего-нибудь.
– Решил жить отдельно, хоть денег у отца возьми.
– Нет.
– Почему?
Реально не понимает или издевается? Я что, похож на того, кто просто так кидается словами?
– Потому что у меня есть гордость и принципы. Я лучше с голоду сдохну, чем о чем-то его попрошу.
– Но это не мои принципы! Я не намерена бросать свою жизнь в угоду твоей!
Примерно этого я и ожидал. Все они одинаковые, продажные шлюхи.
– Я так и думал, – язвительно усмехаюсь и киваю на дверь. – Поэтому такси уже ждет тебя у подъезда.
– Вот так просто?
– Не вижу смысла друг друга насиловать, – равнодушно пожимаю плечами. Я все сказал, и добавить мне в принципе нечего.
– А школа? А выпускной? – В ее голосе явно слышится истерика. – Мы же хотели вместе пойти.
– Придется тебе идти одной, – развожу руки в стороны. – Я забрал документы.
– Зачем? – Глаза Олеси недоуменно округляются. – Она же оплачена до конца года.
– По той же самой причине. Доучусь в обычной среднеобразовательной. Вот здесь во дворе есть одна как раз, – указываю на здание, которое видно из окна. Это, конечно, не то, к чему я привык. Но учатся же там как-то люди, и я смогу.
– Ты с ума сошел? Это не твой уровень.
– Да плевать мне на уровень! Главное, ЕГЭ сдать и поступить в институт, чтобы в армию не забрали. А дальше уже… – замолкаю, осознавая, что объяснять бесполезно. Олеся меня не понимает и никогда не поймет. Мы просто разные. И наши отношения изначально были ошибкой. Хорошо, что я вовремя это понял.
– Далеко идущие планы, – хмыкает она. – Только где в них я?
– А тут все просто, – кривая усмешка искажает мои губы. – Либо ты остаешься со мной и мы вместе придумываем будущее, либо оно у нас разное.
– Здесь? В этом клоповнике? – Олеся качает головой. – Нет, Глеб. Это исключено.
– Тогда выход там, – указываю направление и ухожу в другую комнату. Открываю окно и глубоко вдыхаю свежий воздух.
– Ты еще пожалеешь об этом, – летит мне в спину жалкая угроза, но вызывает лишь улыбку. Нашла кого пугать.
– Ага, уже жалею.
Даже не оборачиваюсь, теряя всяческий интерес к разговору.
– Гад! Сволочь! – со злостью выплевывает Олеся и цокает к выходу.
Хлопает дверь, и наступает тишина. Наконец. Лучше уж дрочить, чем вот с такой связываться. Продажная шкура, и только.
Хрен с ней, своих дел хватает. Квартира и правда в убитом состоянии. Здесь столько лет никто не жил. Первая мысль вызвать клининговую службу, но отметаю ее безжалостно. У меня жесткий режим экономии, поэтому придется все делать своими руками. Ну ничего, справлюсь.
Утро начинается как-то внезапно и неотвратимо вместе со звонком будильника. Для прикола вчера завел практически раритетный экспонат, а сейчас едва не обделался, когда тот начал звенеть. Раздраженно шлепаю по кнопке, заставляя заглохнуть этого монстра, и лениво тянусь. Мышцы приятно ноют, местами даже чересчур. Никакого спортзала не надо.