Нельзя, но можно - стр. 6
Я хотела, чтобы они посмотрели парад.
Это само по себе крутое зрелище. Я больше такого не видела и считаю, что они в этом плане уникальны. Парад проходит каждый день, это витрина Диснейленда, и там есть ворота, которые закрываются, когда парад завершен. Но он большой, это длинная вереница украшенных, блестящих платформ и машин, на которых стоят сказочные герои, и все это очень долго втягивается в эти ворота. Одна за одной заезжают платформы, но ворота открыты, и всех сказочных героев еще какое-то время видно. И вот когда они уже на своей территории, уже вне парада и зрительского внимания, все то время, пока их можно разглядеть, заглянув в створ ворот, они улыбаются и машут. Они остаются в образе. До последнего не фальшивят и не перестают играть. То есть они будут с той же улыбкой, в том же образе, будут Шреком и Марти, Микки-Маусом, Тимоном и Пумбой до конца – до того самого последнего мига, пока не закроются эти ворота.
Это одна из самых ценных вещей, какие я видела. Ты нигде не сфальшивил. Ты сделал так, что тебе все поверили. Ты не разрушил эту веру.
Один из самых неожиданных примеров профессионального мужества, какие я только слышала, – остаться Шреком до конца. В идее «АндерСона» заложено это постоянство, которое способно волновать.
И хотя «АндерСон» – это во многом для детей, интересно понять, как можно было устроить семейное кафе таким образом, чтобы оно смогло понадобиться всем, даже тем, у кого нет семьи. Даже тем самым «людям будущего» Кьелла – одиночкам, измученным общением.
Анастасия
Внутреннее состояние и устройство «АндерСона», какой он сейчас есть, с его немалой долей самоиронии, скрываемой под холодноватым шиком и большой деловой отвагой, описывает легенда про черную девочку, которая на сайте вряд ли появится.
Анастасия говорит:
– Самая лучшая легенда – это несколько раз пересказанная правда. Вот правдивая легенда: в нашем первом кафе, на Островитянова, 5, мы не умели еще делать сами заказные торты. Пекли, но очень мало. У нас был только один человек, который этим занимался. А заказов становилось все больше и больше.
К нам начали постепенно обращаться звезды, известные люди. То был первый наш успех, начало успеха, кафе на Островитянова было постоянно полным. И кто-то из знаменитостей заказал нам праздник. Нужно было сделать большой именинный торт. Наше производство при тех сроках, что были оговорены, справиться с заказом не могло. И мы этот торт отдали на откуп коллегам из известной кондитерской компании с полным описанием того, что надо сделать.
Тут нужно сказать, что имениннице ее знаменитые родители дарили белую собачку. И торт нас просили сделать особенный, символизирующий акт дарения. Главным украшением должны были стать фигурки девочки и белой собачки. У нас были их фотографии, и подразумевалось некоторое портретное сходство. Мы коллегам всю эту историю рассказали, фотографии отдали, наступил день икс, из дружественной фирмы привезли готовый торт.
И звонит мне директор нашего кафе, в котором проходит праздник.
И тихо, задыхаясь, говорит: «На торте девочка-негр и черная собака». Мы звоним этим тортоделам и спрашиваем: «Ребята, вы больные, что ли?» А они нам отвечают: «Простите, у нас белая мастика кончилась. Хотите, деньги за торт не отдавайте, но переделать ничего не можем».