Нелюдь - стр. 16

Я начала было мурлыкать себе под нос какую-то мелодию, просто чтобы отвлечься, но звук неприятно отражался от стен, и я замолчала. Мне не хотелось привлечь чье-нибудь внимание. Да и пела я не очень, это было больше похоже на механический гул. Как и отец, я куда лучше умела рассказывать разные истории. Если его историям удалось облегчить мое горе в детстве, может, они могли помочь мне сейчас справиться с подступающим ужасом.

Эти истории всегда начинались одинаково. «Далеко-далеко в высокой башне возле очень высокой горы жила маленькая девочка, которая мечтала о приключениях. Однажды, гуляя возле горы, она обнаружила вход в глубокую пещеру. Пещера была настолько огромной, что, пройдя по ней, девочка оказалась на другой стороне горы. Она вышла из пещеры и увидела широкую бурную реку, на противоположном берегу которой виднелся волшебный лес, загадочный и манящий. Девочка хотела спуститься на берег реки, как вдруг неподалеку раздался жалобный звук. Обернувшись, она увидела овечку, запутавшуюся в густом колючем кустарнике у подножия горы. Сердце у девочки было доброе, и она помогла овечке освободиться из цепких шипастых веток. В благодарность овечка рассказала ей, что к берегу реки ведет тайный ход. Присев на камень, овечка принялась вязать свитер из собственной шерсти, рассказывая девочке, что ей нужно найти приметное сухое дерево, черное, как ночь, от которого начиналась тропа к реке. «Не сходи с тропы, – предупредила овечка девочку, – иначе можешь наступить на яйцо гарпии. На вид они – совсем как камни, но если до него дотронуться, даже случайно, яйцо гарпии вспыхивает пламенем». Маленькая девочка послушалась совета овечки и благополучно дошла до берега реки. Но там она обнаружила, что единственный мост через реку стережет целая армия серебристых металлических роботов».

До этого места в истории единственной деталью, которую отец иногда менял, был тип животного, запутавшегося в кустах. Независимо от того, что это было за животное, предупреждение всегда оставалось тем же – ищи сухое дерево и остерегайся яиц гарпии. Но, когда девочка попадала на берег реки, способы обмануть роботов, охраняющих мост, постоянно менялись. Иногда она искала помощи у волшебника, который жил вместе с роботами и целыми днями придумывал всякие колдовские снадобья…

Стоп. Что-то очень знакомое почудилось мне в этой истории. Волшебник, живущий в окружении серебристых роботов… Серебристых, как светло-серая форма охраны?

«Порядок, папа, я поняла».

Волшебником был доктор Круз, а роботами – охранники. Не слишком-то хитро запрятанная аналогия.

Я остановилась, забыв про окружающую меня темноту. Почему отец использовал людей на Арсенальном острове в качестве персонажей для сказки на ночь? Может, директор Сперлинг была права и он на самом деле тайком учил меня своему делу?

Ни за что в это не поверю.

Отец никогда не позволил бы мне заниматься чем-то опасным. Он устроил целый скандал в тот раз, когда я в его отсутствие пригласила в гости одного знакомого мальчика. Отец тогда заявил, что мне нельзя доверять, раз я не способна сделать правильный выбор. Подумаешь, ну застал нас, когда мы ласкали друг друга. Ну и что? Мы же не целовались в старом смысле этого слова, так что обмен микробами был сведен к минимуму. Мне или моему здоровью ничего не угрожало, но прямо на следующий день отец записал меня в группу самозащиты. И это было только начало. Позже он добавил к этому еще и занятия по выживанию. Поскольку он предпочитал, чтобы я проводила выходные, учась плести веревки, а не на свиданиях.