Нелюбовь - стр. 41

– Пха-ха! – Бьет меня в бок Таисия. – Звучит так, будто ты ревнуешь.

– Ревную? Я? – Жар приливает к моему лицу.

Но Тая не замечает этого, она уже снова смотрит на них.

– Нормальный у него рот. И губы. Совсем не тонкие и не маленькие. Не то, что у Миронова. Вот там да. А у Кощеева все в порядке с губами. Повезет Лельке, если ее первый поцелуй будет с ним.

– Алена! – Не выдерживаю я.

Срываюсь с места и почти бегу навстречу, чтобы увести ее, но она уже закончила разговор и идет ко мне.

– Что он тебе сказал? Он тебя оскорбил? – Спрашиваю я ее. – Обидел тебя?

Мы со Стасом обмениваемся угрожающими взглядами.

– Да ничего. – Отмахивается она. – Придурки они все. И бездельники.

Ее слова снимают камень с моей души.

Я спешу увести девочек из спортзала. Не знаю почему, но мне хочется сделать это поскорее.

Прежде, чем выйти за дверь, Алена оборачивается, и я делаю то же самое. Конечно же, Кощей провожает нас взглядом. Стоит, сложив руки на груди, и нагло ухмыляется. Ненавижу его за эту ухмылку еще больше!

– Так что он тебе сказал? – После третьего урока Тая тащит меня в столовую.

– Кто? – Я пытаюсь понять, о чем она говорит.

Мои мысли были заняты долгими и нудными разъяснениями учителя литературы о том, как писать эссе по прочитанному.

– Кто-кто, Кощей, конечно! – Восклицает подруга.

Я оборачиваюсь, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. Никита с Денисом идут следом, оживленно обсуждая что-то совершенно не касающееся литературы: скорее всего, спорт – так активно они жестикулируют. Другие ребята тоже заняты болтовней, поэтому до нас никому нет дела.

– Да ничего такого не сказал. – Отвечаю я негромко. – Нес какую-то ерунду про то, что тот парень оказался в сундуке за неспортивное и не мужское поведение. Сказал, что это у них шутки такие, и они сами разберутся.

– И все? Больше ничего?

– Нет. – Я пожимаю плечами.

– А про то, как ты прекрасна? – Таисия игриво двигает бровями. – Он ведь так на тебя смотрел!

– Кощей? – Удивляюсь я.

– Ага.

– Что-то не заметила.

– У него аж слюна на пол капала! – Заверяет подруга. – Я уверена, во время первого урока кто-то поскользнулся на ней, упал и сломал ногу.

– Фу! – Морщусь я. – Фу-фу!

Мы заходим в столовую, берем подносы и встаем в очередь.

– Неужели, даже комплимент тебе не сделал?

– Не-а. – Отвечаю я, складывая на поднос картошку с тефтелями и компот. – Кощеев – грубиян и с трудом может связать пару слов. Мне еще повезло, что я не оказалась в том сундуке. Ему ничего бы не стоило обидеть девчонку.

– Девчонка девчонке рознь. – Усмехается Тая. – Такая как ты может и в нос засандалить!

– Тоже верно.

– Хотя, о чем это я. – Она берет салатик и булочку. – Ты же на пути пробуждения женственности. – Подруга придвигается ближе и шепчет мне на ухо. – Ты бы только видела, как взбесился Высоцкий! Он чуть не закипел, как чайник! Аж пар из носа повалил!

– В смысле? – Я оборачиваюсь к ней.

– Ему жутко не понравилось, что вы общались со Стасом.

Я бросаю взгляд на Никиту через ее плечо, затем снова смотрю на Таю.

– Тебе показалось. Он просто переживал, что я лезу не в свое дело.

– Да уж. Как же.

– Ты бы только знала, сколько раз в детстве ему приходилось заступаться за меня, когда я нарывалась на старших ребят из-за своего длинного языка. Никто не хотел связываться с девчонкой, поэтому в драках за меня отхватывал Никита. Я бегала, дразнила старшаков, а он расплачивался. На нашей улице меня за это звали «Лелька-боевик», а его «Никитос-броневик»!