Нелюбим - стр. 58
Так или почти так, в восклицательно-вопросительном ключе разговаривал Тант с собой утром следующего дня, восстав ото сна с созревшей целью навестить редакцию. Он пел, кружился по комнате и отчаянно размахивал руками, низвергая на пол все, что под них подворачивалось. И наплевать! Пусть валится все! Это не имеет никакого значения, даже наоборот, очень кстати, как салют. Теперь-то он знает!.. Фу ты, черт!
Под руку подвернулся довольно твердый дверной косяк. Наконец-то! Боль вцепилась в руку, как собака. От нее – и еще от неожиданности – захотелось кричать. Но Тант превозмог эту слабость. Он зажал руку между колен, придавил сверху другой рукой, присел, напрягся и – не закричал. Конечно! Это же совершенно очевидно! Он разыщет опаленного и вымоченного гр. Бобонца, с насморком или без, и сам с ним поговорит. Непременно сам, и чем скорей, тем лучше, пока свежи впечатления, пока не успел насочинять Бобонец больше, чем видел. Не может быть, чтобы он ничего не заметил, ничего не почувствовал. Ведь он просто обязан подсказать хоть что-нибудь еще! Любая информация может оказаться ценной, дать новый толчок, или указать направление дальнейшего поиска. А ищет он – Нику, важно не забывать. И, что бы там ни было, это все лучше, чем сидеть дома без дела! И… Нет, он должен что-то видеть. Эх, если бы самому!
В скором времени адрес гр. Бобонца был у него в кармане.
На Запад – путь неблизкий. Район тот хоть и обжитой, но и за двое суток до него не доберешься, – если встать на рельсы. Поэтому Тант сразу решил: только самолетом. Хотя, к слову признаться, полеты он переносил не слишком хорошо. Высоты не боялся совершенно, но рев турбин, вибрация, болтанка… Оно и понятно, привыкнуть к проявлениям жизнедеятельности самолетного организма не было у него возможности, летал он в своей жизни мало. Словом – рискнул. Но оказалось, что рейс на запад был лишь один, и тот вечером. Вот незадача! Да ладно, черт с ним. Подождем!
Эти голубые, на выкате, глаза, ясные, как небо, и огромные, как весь воздушный флот.
– Во сколько будем на месте?
– В 19. 35 по местному времени. Полетное время три с половиной часа, – отрапортовала кассир, вытягивая губы дудочкой. Форменный мундирчик сидел на ее ладной фигурке безукоризненно, олицетворяя собой порядок, точность и надежность фирмы. Тант, снедаемый тревогой и нетерпением, хотел было съязвить по поводу превосходно составленного расписания полетов, но, окунувшись в это чистое, честное, забывшее о личных желаниях, лицо, не смог. И похвалил себя за сдержанность.
– Хорошо, – согласился он, – допустим. И поинтересовался: – А где же там можно найти приют в это время? Не подскажете? Город незнакомый.
– В аэропорту имеется гостиница.
– Вот как. Предусмотрели, значит.
– Все для удобства пассажиров, – и в глазах ее не было и тени сомнения.
– Правда? А фирма гарантирует?
Девушка внимательно посмотрела на него и неожиданно улыбнулась. Исчезла чопорность, растворилась официальность, и строгая работница превратилась в милое создание, которому, казалось, больше всего идет домашний халат. И тапочки, естественно, с помпонами.
– Вы не беспокойтесь, – сказало создание. – Рейс не опасный, а самолет хоть и старенький, но надежный. И экипаж опытный. Долетите вовремя и в лучшем виде.