Нелегал - стр. 12
Маг поскреб пальцем картину. Гладкая. Совершенно гладкая, глаже, чем бумага или холст, на которых рисуют художники людей, краска совершенно не шершавая, да и получились люди на картине словно живые. Ни один художник так нарисовать бы не смог.
Ладно, картина картиной, но теперь совершенно ясно, что заклинание занесло Тирра в город, населенный людьми, самыми что ни на есть обычными людьми. И это в некоторой степени хорошо. Будь он населен слаадами, к примеру, все обстояло бы гораздо хуже.
Маг вернулся в комнату, улегся на кровать и задумчиво уставился в непривычный взгляду белый потолок. Предстоит решить множество сложных проблем, например, продовольственную. Его собственные запасы подходят к концу, воды во фляге – несколько глотков. Да, разжиться пищей можно у людей, более сложный вопрос, как это сделать, не попавшись им на глаза. Конечно, у Тирра имеется кое-что на подобный случай: ему очень повезло с учителем.
Несколько лет назад старый маг обучил своего ученика забавному заклинанию, которое называл «маской чужого лица». По его словам, с его помощью он однажды после неудачной вылазки наверх сумел спрятаться в толпе лунных эльфов. Эльфы видели учителя, даже заговаривали с ним, но никто не обратил внимания на то, что у собеседника серая кожа, белые волосы и отсвечивающие красным глаза.
– Это просто, Тирр, все гениальное всегда просто, – сказал наставник, – они смотрят на тебя, они видят твое лицо, глаза, цвет кожи, волосы – но не обращают внимания, понимаешь? Никому не приходит мысль о том, что он стоит лицом к лицу с чужаком. Что там эльфы, ты сможешь спрятаться в толпе даже орков, и ни сами орки, ни сторонний наблюдатель не обратят внимания на то, что ты – не из их числа.
Еще тогда юный Тирр нашел заклинанию новое применение. Предложив знакомому ученику Магика продать недорого ценную, но уже не нужную самому книгу, он наложил на себя «маску чужого лица» и отправился на встречу, которая должна была состояться на торговой площади. Найдя в толпе знакомого, он несколько раз подходил к нему, спрашивал то да се, и ни разу не был узнан. Под конец он прямо спросил, не ищет ли тот трактат об элементалях.
– Да, именно его и ищу, – обрадовался тот, – мне должны были как раз его принести, да вот не пришел знакомый почему-то.
Тирр продал ему книгу и отправился домой. На следующий день отыскал своего покупателя в Магике.
– Прости, что не пришел вчера, искал трактат да так и не нашел. Видимо, его у меня украли.
– Так и есть. Ты не поверишь, – ухмыльнулся знакомый, – но вчера на площади ко мне подошел какой-то тип и продал этот трактат, даже немного дешевле, чем ты обещал. Видимо, это и есть вор.
– А как он выглядел? – быстро спросил Тирр.
Приятель почесал затылок:
– Да как-то не запомнил я лица. Обычный илитиири, ничего особенного, никаких примет. А ты в следующий раз не будь разиней – не обворуют.
«Знал бы ты, кто из нас двоих разиня», – мысленно хихикнул тогда маг.
И вот теперь ему остается лишь уповать на то, что заклинание будет оказывать на людей этого мира такое же воздействие, какое оказывало дома на эльфов, илитиири и прочих. В самом деле, людишки горят одинаково что тут, что там, так отчего другие заклинания должны перестать работать?
Тирр встал у большого зеркала в прихожей, держа в левой руке баночку с волшебной мазью, откинул волосы со лба, макнул палец в мазь и начал чертить на лбу руну, шепча тихо заклинание. Мазь почти мгновенно высохла, впитывая в себя искусное чародейство и прилипая к коже. Он улыбнулся своему отражению: настоящий маг с недюжинным умом нигде не пропадет. Даже в чужом мире.