Неизвестная война императора Николая I - стр. 38

) под кормой брика и бил его продольными выстрелами, которых никакими движениями невозможно было избежать, но со всем тем “Меркурий” отстреливался до того времени, пока счастливым выстрелом удалось перебить у неприятеля нок-фор-марс-рею (оконечность на втором снизу рее фок-мачты. – В.Ш.), падение которой увлекло за собой лисели (добавочные прямые паруса, устанавливаемые по бокам основных. – В.Ш.), тогда и этот корабль привел в бейдевинд (курс под острыми углами, от 30 до 60 градусов, навстречу направлению ветра. – В.Ш.)».

В своих воспоминаниях о бое «Меркурия» бывший начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал В.И. Мелихов пишет так: «Во всё время “Меркурий” не прерывал огня, стараясь между тем уклоняться, по возможности, от продольных выстрелов; наконец ему удалось перебить ватер-штаги и повредить гротовый рангоут 110-пушечного корабля, что побудило его… лечь в дрейф; но прежде совершенного прекращения действия он послал в брик прощальный залп со всего борта… Другой корабль продолжал сражение, переменяя галсы под кормою брика, и бил его ужасно продольными выстрелами, которых никакими движениями избежать было невозможно; за всем тем “Меркурий” продолжал отпаливаться до тех пор, пока счастливым выстрелом удалось перебить у неприятеля нок фор-марса-рея, падение коего увлекло за собою лисели; тогда и этот корабль, в 5 1/2 часов, привел в бейдевинд».

Мелихов в целом повторяет рапорт Казарского, за тем лишь исключением, что не упоминает о «закреплении бом-брамселей» на турецком 110-пушечном корабле и его «приведении к ветру». Все последующие авторы, описывающие бой «Меркурия», или повторяли Казарского и Мелихова, или придумывали что-то свое. Позднее они будут выдумывать всякую несусветицу о том, что турки в пороховом дыму палили друг в друга, а Лысенко вообще перебил ядром грот-мачту «Селимие», которая упала, о некой решительной атаке «Меркурия» в конце боя, о рухнувших на палубу всех парусах фок-мачты «Реал-бея» и т. д., оказывая медвежью услугу и Казарскому, и его храброй команде.

Что же представляли собой противники «Меркурия»? Не так давно в Интернете (http: //wap.tsushima2.borda.ru) были опубликованы данные по турецкому флагману 128-пушечному гиганту «Селимие», взятые из материалов тогдашнего турецкого «Комитета для приведения флота в лучшее состояние», который учитывал в своих документах только орудия калибром от 18 фунтов и более: на нижней батарейной палубе (на нижнем деке) – 4 – 48-фунтовые и 28 – 36-фунтовых пушек, на средней батарейной палубе (на среднем деке) – 34 – 24-фунтовые пушки, на верхней батарейной палубе (на верхнем деке) – 34 – 18-фунтовые пушки, на верхней (открытой) палубе – не указанное число лёгких пушек и, возможно, каронад. Данные по артиллерийскому вооружению «Селимие» по состоянию на 1829 год исходят от английского моряка на турецкой службе Адольфуса Слейда, участвовавшего в Русско-турецкой войне 1828–1829 годов: на нижней батарейной палубе – четыре 110-фунтовых камнемета и не указанное число 36-фунтовых пушек, на средней батарейной палубе – четыри 75-фунтовых камнемёта и неуказанное число 26-фунтовых пушек, на верхней батарейной палубе – не  указанное число 20-фунтовых пушек, на верхней открытой палубе – неуказанное число 12-фунтовых и 9-фунтовых пушек. Камнеметами называли относительно короткоствольные тонкостенные артиллерийские орудия, стрелявшие каменными ядрами на небольшие расстояния и чаще всего заряжавшиеся с казенной части. Всего на «Селимие» было 128 орудий, все пушки – французского происхождения. К сожалению, количественной разбивки по калибрам нет. О наличии каронад или их отсутствии также не упоминается. Экипаж «Селимие» – около 1400 человек, большая часть состояла из набранных незадолго до войны рекрутов.