Неизбежное зло - стр. 8

Мы с Несокрушимом сидели в просторном кабинете комиссара на третьем этаже полицейского управления на Лал-базаре. Я не сводил глаз с Таггерта, Несокрушим уставился на свои ботинки. В комнате было невыносимо жарко, отчасти из-за испепеляющих реплик шефа.

Он не так уж часто впадал в ярость, но сейчас я не стал бы его укорять за это. Мы с Несокрушимом работали вместе уже больше года, и, честно говоря, сегодня был точно не наш день. Несокрушим, наверное, все еще пребывал в состоянии шока, став свидетелем гибели своего друга. Что до меня, я ощущал симптомы вроде бы начинающегося гриппа, но точно знал, что это предвестники совсем другой болезни.

Упустив убийцу, я вернулся к Майдану, но «роллс-ройс» уже уехал. За исключением следов шин на асфальте и битого стекла, ничто не напоминало о случившемся здесь происшествии. Но я все же обшарил траву вдоль дороги и отыскал две гильзы. Сунув их в карман, подозвал такси и поспешил в больницу медицинского колледжа на Колледж-стрит. Это было ближайшее медицинское учреждение и лучшее в Калькутте. Несокрушим наверняка повез принца именно туда.

Когда я добрался до места, все уже было кончено. Врачи изо всех сил пытались спасти его жизнь, но сразу после выстрела было понятно, что у принца нет шансов. Оставалось только вернуться на Лал-базар и сообщить новость комиссару.

– Расскажите еще раз, как вы его упустили.

– Я гнался за ним от Чоуринги, – вздохнул я. – По каким-то задворкам до самой Дхарматолла. Я не мог стрелять, там была толпа народу. Уже в переулках я пальнул в него пару раз.

– И промахнулись?

Ответ на этот неудобный вопрос ему уже был известен.

– Да, сэр.

Таггерт посмотрел на меня скептически.

– Ради всего святого, Уиндем! – взорвался он. – Вы четыре года прослужили в армии. Ну уж стрелять-то вы должны были научиться!

Я мог бы напомнить, что половину этого срока я провел в военной разведке под его непосредственным началом. А большую часть оставшегося времени просидел в окопе, изо всех чертовых сил прячась от немецких снарядов, которые летели отовсюду. Правда заключалась в том, что за все четыре года я вряд ли в кого-то стрелял.

Таггерт постарался взять себя в руки.

– И что произошло потом?

– Он побежал дальше по Дхарматолла-стрит, и там я потерял его в религиозной процессии – тысячи людей тащили какую-то гигантскую штуковину.

– Джаггернаут, сэр, – вставил Несокрушим.

– Что? – переспросил Таггерт.

– Процессия, на которую наткнулся капитан Уиндем, сэр. Это Ратха-ятра – явление колесницы индуистского божества Джаганната. Каждый год тысячи преданных тянут его колесницу по улицам города. Некогда англичане перепутали имя божества с его колесницей. Отсюда и произошло английское слово «джаггернаут».

– Как он выглядел? – спросил Таггерт.

– Божественный Джаганнат? – смешался Несокрушим.

– Убийца, сержант, не божество.

– Тощий, среднего роста, кожа темная, – сказал я. – Бородатый, с длинными грязными патлами, на вид не мытыми несколько месяцев. И у него были странные знаки на лбу: две полоски белого пепла, соединяющиеся на переносице, и красная линия между ними.

– Это что-то означает, сержант? – спросил Таггерт. Комиссар, как и я, давно уяснил: когда дело касается национальных особенностей, лучше спросить кого-то из местных.

– Это религиозный знак, – объяснил Несокрушим. – Такие знаки часто наносят священнослужители.