Нефритовое наследие - стр. 85
Большинство пациентов, похоже, готовы были на любые процедуры, способные им помочь, и с радостью получали бесплатное лечение, но Анден работал вместе с несколькими эспенскими врачами, которые подозрительно следили за его действиями и с сердитым видом делали заметки, а иногда расспрашивали пациентов, пытаясь выяснить, не нанятые ли это актеры. Анден отвечал на вопросы журналистов и давал комментарии перед камерами. Он объяснил наблюдателям, что в основе биоэнергетической медицины лежит кеконская боевая дисциплина Концентрация, но врачи редко пользуются этим названием, а вместо этого создали несколько отдельных видов лечения, в зависимости от того, как нужно поступить с энергией – увеличить, уменьшить или перенаправить, от скорости и силы, с которой применяют Концентрацию, и от того, в какой системе организма производят манипуляции – сердечно-сосудистой, нервной и так далее.
Анден никогда еще не использовал нефритовые способности в таком режиме – день за днем, не считая разве что финальных Испытаний в Академии Коула Душурона, но даже тогда это не было так трудно. Каждый день он приезжал в клинику еще до рассвета, целый день работал, а потом возвращался в гостиницу в темноте и в изнеможении падал на кровать, только чтобы утром все повторилось сначала. Несколько парламентариев и журналистов, которых вылечили кеконские врачи, были так потрясены, что стали ярыми сторонниками закона о легализации, и об этом трубила вся пресса.
О Зеленых костях пошла молва, и в клинику стало стекаться все больше людей в надежде проникнуть внутрь, некоторые часами стояли на тротуаре. К сожалению, большинство пришлось развернуть, и это вызвало возмущение.
– Я приехал в Адамонт, чтобы поддержать закон, а не заниматься благотворительным лечением, – проворчал как-то раз доктор Йон, увидев змейку очереди, тянущуюся к приемному покою.
К концу второй недели Чутье Андена буквально раскалилось, он воспринимал всю энергию вокруг как темное расплывчатое пятно и сомневался, что у него хватит сил, чтобы Сконцентрироваться и оглушить хотя бы мышь. Доктор Тимо и доктор Йон тоже были измотаны, и, хотя оба пылко поддерживали распространение нефритовой медицины по всему миру, они не раз признавались Андену, что слишком перетрудились. Возможно, размышляли они вслух, Шелест Равнинных отблагодарит их за усилия и попросит ректора колледжа Биоэнергетической медицины повысить их в должности.
Но Мартген и Холлин были в восторге.
– Голосование за закон о легализации состоится в конце недели, – сказал Андену Холлин. Медицинское общество Эспении пыталось отложить голосование, настаивая на необходимости «дополнительных исследований», но Соннен отклонил эти требования. – Мяч уже у ворот, – объявил Холлин. – Невозможно пойти против воли народа.
Оптимизм Холлина оказался преждевременным. За день до назначенной даты голосования в гостиничный номер Андена постучались два адвоката. Медицинское общество Эспении добилось того, чтобы законодатели опросили проводящего публичные демонстрации врача о его прошлом и связях с Равнинным кланом. На следующее утро Андену предстояло выступить на спецслушаниях перед представителями Комитета по здравоохранению.
Наверное, именно так выглядит судебное заседание, решил Анден. Он сидел один за маленьким столом с микрофоном, а перед ним полукругом – двенадцать эспенских парламентариев, которые внимательно смотрели на него сверху вниз. Тоном вежливого интереса они начали с расспросов о его образовании и достижениях, а потом наконец перешли к сути дела.