Нефритовое наследие - стр. 37

– Может, сначала послушаете, а потом будете задавать вопросы, а? – невозмутимо ответил Гурихо. – Кланы могущественны, но они не способны существовать без народной поддержки. Политики, Фонарщики, прохожие, приветствующие на улицах Зеленых костей, – все они вносят свой вклад в систему. А мы должны разрушить эту систему! Начнем с того, что откроем людям глаза и…

– Да-да, у вас отличные лозунги, листовки и собрания. – Иностранец неплохо владел кеконским, но слова были искажены как акцентом, так и нетерпением. – Вот только у кланов Зеленых костей есть нефрит, деньги, оружие и люди. А у вас, похоже, все это в дефиците.

Тадино вскочил на ноги. Он работал в «Маленькой хурме» барменом, а его отчим дружил с Гурихо, именно поэтому бар стал безопасным местом для встреч.

– Не знаю, как обстоят дела у вас на родине, – раздраженно воскликнул он, – но у нас не принято так грубо прерывать людей, тем более чужакам, которые даже не представились.

Иностранец тоже встал, и все его соседи опасливо отпрянули. Тадино напрягся, но курчавый мужчина, немного подумав, просто раскинул руки.

– Ты прав, – смиренно признал он. – Прошу прощения, если я кого-то оскорбил своими прямолинейными вопросами. Сами видите, я человек неместный. Меня зовут Моловни, я приехал в Жанлун, услышав о вашем благородном деле.

По «Маленькой хурме» пронесся ропот подозрений и удивления. Даже Гурихо сощурил маленькие глазки, не зная, что сказать.

– Он югутанец, – восторженно прошептала Эма.

– Возможно, вы не в курсе, но многие люди за пределами вашей страны сочувствуют кеконцам, живущим под пятой кланов. Я пришел сюда, чтобы больше узнать о вашей борьбе. – Моловни снова сел и кивнул Гурихо: – Я влез без очереди, но прошу вас, продолжайте. Несомненно, у вас великие цели, и пусть они кажутся труднодостижимыми, всего можно добиться с помощью друзей.

Эмери Анден старался не волноваться из-за того, что на его экзамене присутствовало несколько иностранных врачей. «Веди себя так, будто их здесь нет», – твердил он себе, отворачиваясь, а потом закатал рукава и поправил ленту врача на левом запястье. Это была туго затянутая полоска кожи, похожая на ту, которую он носил подростком в Академии Коула Душурона, только ярко-желтая – цвет указывал на то, что он студент-медик. На ленте Андена было три нефритовых камня, гораздо меньше, чем в прошлом, но вполне достаточно для сегодняшнего задания.

Анден закрыл глаза и сделал пять глубоких и ровных вдохов, успокаивая себя, как обычно, а потом подошел к раковине, чтобы вымыть руки. Тело гудело от нефритовой энергии и нервного возбуждения. Шесть лет назад, хотя ему казалось, будто прошла целая вечность, он поклялся, что больше никогда не будет носить нефрит. А теперь надевал и снимал его так часто, что это стало привычной и непримечательной рутиной, ничем не отличающейся от других забот медицинской школы. На втором курсе колледжа Биоэнергетической медицины он должен был посвящать определенное количество часов клинической практике, но, когда Анден впервые вошел в жанлунскую центральную больницу, чтобы начать обучение, ему на миг захотелось развернуться и покончить с учебой. Это место навевало дурные воспоминания. В этих коридорах он сидел в детстве, слушая крики матери. А потом проснулся в нефритовой лихорадке после убийства Гонта Аша. Прошло несколько недель, прежде чем у него перестало сосать под ложечкой, когда он входил в дверь больницы. А теперь, когда он оказался в операционной перед внимательно наблюдающими чужаками, прежнее смятение снова вернулось.