Нефертити. Повелительница Двух Земель - стр. 38
Приезжающие, особенно из Азии, не переставали этому удивляться. В других странах женщины вели жизнь затворниц и могли разговаривать лишь с теми мужчинами, которые являлись членами их семей. Уважаемые египетские женщины никогда не стеснялись появления на публике, не важно – с мужчинами или без. Даже через века Геродот был потрясен тем, что египетские женщины ходили без сопровождающих.
В огромном дворце на берегу Нила, под звуки музыки, среди запаха цветов и духов, просыпалась Нефертити.
В своих роскошных дворцовых покоях просыпались члены царской семьи, чтобы прожить еще один день, посвященный удовольствиям, но это было только поверхностное суждение. Под покровом роскошного и неторопливого существования скрывались жестко регламентированные нормы поведения, которые, несмотря на обладание властью, повелители должны были строго соблюдать. В этот момент царь Аменхотеп, окруженный свитой, скорее всего, обдумывал планы на день и выбирал самую подходящую из своих корон.
Что касается Нефертити, то она открывала глаза на постели, вырезанной, расписанной и позолоченной одним из величайших фиванских художников, на подушках и матрасах, набитых мягчайшей овечьей шерстью, главным образом использовавшейся для постельных принадлежностей. (Ни один египтянин в таком климате не носил одежды из шерсти, шерстяные накидки приберегались для холодных ночей, которые приходилось проводить в пустыне.) Простыни были сделаны из мягчайшего, шелковистого, тканного вручную льна. А ее позже столь прославляемая щека покоилась на крестообразной подставке для головы, изготовленной из дерева или окрашенного стекла, – наподобие тех, что до сих пор используют в Японии. С ней рядом всегда находилось улыбающееся лицо няни Тиу, которая задувала пламя в ярком алебастровом ночнике, горевшем всю ночь благодаря скрученному хлопчатобумажному фитилю, опущенному в масло.
Все, на что бы ни упал взгляд Нефертити, могло бы стать ценнейшими экспонатами современных музеев.
Как и все другие покои дворца, ее комната была большой, изумительно обставленной, охлаждавшейся благодаря вентиляционным системам, в изготовлении которых египтяне были большие мастера.
Как и во всех египетских домах, в комнатах, залах и остальных помещениях стоял густой запах духов.
Богатые ковры свисали с расписанных стен и лежали на полах вперемежку с искусно сплетенными циновками. Другие висели на окнах, чтобы оградить обитателей от жары или песка в те дни, когда ветер дул из пустыни. В помещениях было множество больших и маленьких столов, очаровательных маленьких табуреток, подставок под ноги и стульев, не менее внушительных, чем троны, на бычьих ногах или львиных лапах, позолоченных, расписанных, с богатой инкрустацией. Стояла мебель из драгоценного ливанского кедра и эбонита, с отделкой из слоновой кости поверх листового золота или просто покрытая золотом, изготовленная лучшими мастерами без использования гвоздей и украшенная так, как через века ее будут украшать во дворцах Европы. Были там и резные шкатулки, вырезанные из эбонита и слоновой кости, и огромные, украшенные орнаментом сундуки, использовавшиеся для хранения вещей.
Все поверхности блестели и были уставлены большими прекрасными лампами и вазами с цветами, а в сделанных из стекла чашах плавали яркие живые рыбы. Всюду были разбросаны мелкие изысканные украшения, которые египтяне хранили как память (их дарили в качестве сувениров), – мелкие статуэтки богов и священных животных из дерева, фаянса, глины, гипса, серебра или золота. Тут же стояли кубки и мелкие бутылочки, вазы и бутыли, кувшины и чаши всевозможных размеров и видов из меди, серебра, золота, фаянса, гипса. Некоторые из них были инкрустированы драгоценными камнями.