Недостройка - стр. 26
– Добро пожаловать в бухту Ольховую, – сказал мне офицер в форменном кителе и фуражке, оказавшийся капитаном третьего ранга, – как долетели?
– Спасибо, все хорошо, – ответил я, – надо наверно разгрузиться, чтобы людей не задерживать.
– Да, конечно, – по-простому ответил офицер, – сейчас всё разгрузим, БМП уже едет.
И точно, откуда-то справа из кустов сразу выехал означенный БМП, взрывая гусеницами почву. Он подрулил кормой, из кабины вылезли ещё два матросика, и мы вчетвером (я плюс три матроса, офицер уж мараться не стал) оперативно перетаскали ящики в кузов.
– Можете лететь, – сказал сразу после этого офицер пилоту, тот кивнул и задраил люк.
Вертолёт снова набрал обороты, разогнав новую песочную тучу, все отвернулись, чтобы в глаза хотя бы не попало. А когда, наконец, всё стихло, офицер представился, сказав, что его звать Виктор-Сергеичем и он здесь зампотех, ну я в ответ тоже сказал, кто я.
– Надо наверно подождать следующего рейса, – добавил я, – а тогда уже всё барахло вместе взятое перевезти к месту использования.
– Во второй корпус, – уточнил Виктор Сергеич, – только я бы на твоём месте не рассчитывал на скорый второй рейс.
– Почему? – спросил я.
– По собственному опыту знаю, что вертушки к нам прилетают не чаще раза а месяц. Если конечно экстренного повода какого нет – заболел кто-то или наоборот, сильно нахомутал в чём-то.
– То есть мне остальных моих товарищей месяц здесь что ли ждать придётся? – упавшим голосом спросил я.
– Да ты не отчаивайся, доставят их, может даже и побыстрее, но вот насчёт сегодняшнего дня могу поспорить – не прилетит сюда больше никто.
– Ладно, спорить не будем, – согласился я, – я вам и так верю. Надо тогда наверно ехать и разгружаться.
Поехали разгружаться, снесли все ящики в фойе второго научного корпуса за десять минут, потом Виктор Сергеич мне предложил идти оформляться и заселяться в общагу.
– Это вот в этот соседний корпус, первый по номеру. Оформление у интендатов на втором этаже, комната 203, что дальше делать, они расскажут.
Тут невдалеке раздался собачий лай, я прислушался – звуки откуда-то сверху шли.
– Это у вас собаки по деревьям лазят? – спросил я у офицера.
– Не, собак у нас нет, не приживаются почему-то, это ворона лает. Точнее ворон. Научился от Жучки, когда она ещё жива была, вот теперь и разоряется.
Ну делать нечего, взял свой чемодан и отправился к интендантам. На двери комнаты 203 висела табличка следующего содержания:
«К сведению командированных – большая просьба выходить за территорию части только в случае служебной необходимости и группой не менее двух человек. В окружающих лесах водятся медведи, рыси, росомахи и волки».
– У вас что, действительно росомахи тут бегают? – спросил я у потасканного на вид мичмана, зайдя в комнату.
– Здравствуйте во-первых, – строго ответил тот (я тоже поздоровался), – во-вторых предъявите свои документы, а в-третьих – да, всё тут бегает, включая росомах.
Я вытащил из сумки паспорт с командировкой, он углубился в изучение этого, а я тем временем продолжил свои расспросы.
– И какие они на вид, росомахи эти?
– Обычные, – рассеянно ответил мичман, – чуть побольше кошки, килограмм на 15 в среднем, шерсть коричневая, с пятнами… нехороший зверь, злобный, на человека нападает только так. Значит до сентября у тебя командировка выписана? – быстро перешёл он на ты.