Недостойная - стр. 34
Как он мог ее забыть? Мелкая девчонка с двумя косичками и пронзительно-зелеными глазами. Но дело было не только в необыкновенном цвете этих глаз – настоящем, своем цвете, но и в решимости, целеустремленности и демоновом упрямстве, с которым она отстаивала право сдать экзамен вопреки словам ректора.
А он назвал ее недостойной. Надеялся, что она попросту обидится и не станет пытаться сдвинуть гору плечом. И вышел из аудитории, не желая видеть, как ее сейчас опозорят, оставят от наивной детской мечты только прах и пепел.
Берт не верил, что она может сдать экзамен даже по теории. Кроме того, он знал характеры своих коллег и понимал – никто, кроме Валлиуса, не даст ей шанса. Именно поэтому, когда Брайон вечером принес ему приказ, Арманиус был поражен.
– Йон, ты свихнулся?
Главный врач Императорского госпиталя проигнорировал вопрос.
– Зря ты не остался на экзамен, Берт. Девочка очень талантливая. Она не просто вызубрила все, что смогла найти. Она экспериментатор. Показала нам несколько собственноручно разработанных схем заклинаний, а когда Вейла попросила ее придумать что-нибудь интересное из исходных данных, она придумала! Представляешь? Работать со схемами в шестнадцать лет – уму непостижимо!
– Две магоктавы, Йон, – чуть не взвыл Арманиус. – Было бы хоть двадцать! Ну пятнадцать! Но две!
– Знаешь, – усмехнулся Валлиус, – если бы у этой девочки было хоть немного больше дара, она бы горы свернула и научилась вспять реки поворачивать. Так что нам, может, повезло, что у нее всего лишь две магоктавы.
У Берта появилось ощущение, что он разговаривает со стеной.
– Йон… хорошо, допустим, я подпишу. Как она экзамены будет сдавать?
– Это уже ее проблемы, не твои. Я даю своим пациентам рекомендации, как они должны себя вести после выписки из госпиталя, но следить за тем, выполняют ли они их, уже не моя обязанность.
Врачебная железная логика.
– Ладно. Пойми ты, если мы примем эту… Эн Рин, появятся и другие – какие-нибудь Ри Нэн, Ни Рэн и прочие, которые тоже захотят учиться в университете. Этим мы создадим определенный прецедент, понимаешь?
– Ерунда, – отмахнулся Валлиус. – Как повалят, так и отвалят. У нас ты есть в качестве цепного пса. Всех прогонишь. Но ее не принимать, Берт, – преступление. Послушай меня, старика, и поверь моему опыту. Эта девочка войдет в историю. Я чувствую.
Несколько секунд Арманиус молча смотрел на своего университетского наставника, давно ставшего другом, и не мог придумать, что бы такое еще сказать, дабы уговорить. А потом плюнул и поставил подпись на приказе. Все равно ведь не выдержит, вылетит на первой же сессии. Не может быть иначе. Не может быть. И все тут.
Теперь, вспомнив и экзамены, и этот разговор, Арманиус испытал весьма противоречивые чувства. С одной стороны, он был прав тогда. Вероятность того, что из Эн Рин выйдет толк, была куда меньше обратной, и ректор не видел смысла рисковать. Но прошло десять лет, и история рассудила иначе.
Хотя… какая уж там история. Девчонка эта сама творила свою историю. Сама придумала способ сдавать экзамены по предметам, где требовались магоктавы, сама выдержала травлю, которая наверняка была, и сама поступила в аспирантуру, взяв тему, считавшуюся безнадежной.
Недостойная, значит… Что ж, по крайней мере теперь понятно, почему Эн его недолюбливает. С ее-то гордостью это совсем неудивительно…