Недостойная - стр. 22
Глава 3
На следующий день Арманиус был непривычно тих и серьезен. Почти ничего не говорил, зато наблюдал за моими действиями настолько пристально, что мне хотелось развернуться и запустить какой-нибудь колбой ему в лоб.
Я, конечно, сдерживалась. Он и так жизнью ушибленный, не хватает еще и мне добавлять… колбами.
– Снимайте халат и ложитесь на диван.
Я хотела спросить, надел ли он белье, но подумала, что в вопросе нет смысла. Все равно сейчас увижу.
Надел, слава Защитнице…
Я смазала руки специальным массажным маслом, села рядом с Арманиусом и начала растирать его бедра. Думала, хоть сейчас что-нибудь скажет, но нет, он по-прежнему молчал, лишь следил за мной.
И меня вдруг пронзило… Узнал, наверное, что никакая я не медсестра.
– Где ты родилась? – спросил он вдруг хриплым голосом и дернулся от боли, когда я нажала на первую нужную точку.
– Опять вы за свое. – Допрос решил устроить, что ли? – На севере Альганны, в деревне, как вам должно быть понятно из моего имени.
– Родители живы?
– Нет.
– А братья или сестры?
– Тоже.
Несколько секунд Арманиус молчал, и я уже успела обрадоваться, но оказалось, что рано.
– Где ты училась?
Хм, ну ладно. Как говорит Брайон: «Если пациент мешает доктору работать, он нарывается на неприятности».
И я приступила к массажу в сочетании с «игрой на энергетических точках». Так эту технику называл Валлиус – когда нажимаешь то на одну, то на другую, но не просто так, а будто наигрываешь какую-либо мелодию. В случае с Арманиусом это был «Марш Защитника».
Ректор захрипел, выгибаясь на диване дугой, и тут же забыл про свое любопытство. Конечно, временно, но и это неплохо. Здесь полезна даже временная тишина.
Через десять минут я закончила. Арманиус по-прежнему лежал на диване в одних трусах, обливаясь потом с головы до ног, и выглядел таким же несчастным, как любой другой мой пациент.
– Я вас обрадую, архимагистр. Я вижу прогресс. Да, он слабый, но он есть. Вы ведь пару раз чувствовали свой энергетический контур, верно?
Ректор кивнул, попытался поднять руку и вытереть пот со лба – он уже лился в глаза, – но не смог. Я взяла из сумки салфетку, подошла ближе и сама обтерла ему лицо.
– Так вот. Чем раньше больной чувствует свой энергетический контур, тем быстрее будет продвигаться его выздоровление. Вы ощутили его уже вчера. К примеру, принц Арчибальд… – Ой, зря я это говорю… – Да. Его высочество смог почувствовать контур лишь спустя три недели процедур. Правда, я тогда знала и умела гораздо меньше, так что эксперимент не чистый.
Я закинула в сумку баночку из-под массажного масла, накинула на ректора халат, чтобы не замерз, и продолжила:
– Как обычно, полчаса лежим, не встаем. До завтра, архимагистр.
Он вновь что-то прохрипел, но я уже шла к лестнице.
Вопросы, вопросы… Вот ведь любопытный. Можно подумать, он до сих пор не нашел на них ответы.
Через полчаса Берт не просто встал – он даже прошел пять шагов, пока не рухнул обратно в инвалидное кресло.
Невероятно. Им занимались лучшие хирурги Императорского госпиталя, потом был курс восстановительной терапии, но по-настоящему встать с кресла и сделать хотя бы несколько шагов, не держась за что-нибудь, не удавалось. Это Арманиуса тогда и подкосило, и на предложение Брайона перевестись в отделение для больных со сломанным контуром, по-другому – «для безнадежных», он ответил резкое «нет».