Недоразумение. История любви - стр. 11
Бабушка, почему же так сложилось, что в нашем добром, уютном, милом доме не приживались мужчины? Ну ладно, прадед не вернулся с войны, погиб под Берлином почти в самом конце. Это я понимаю. И то, что прабабушка больше замуж никогда не вышла, тоже понимаю. Слишком много мужчин война выкосила, остались больные да искалеченные, да и тех быстро разобрали и крепко в руках держали. Некогда было заниматься устройством личной жизни, когда ребенок на руках и работа с утра до ночи. Тяжелое было время.
А почему я деда своего не помню? Ни одной фотографии его в доме нет, в альбомах зияют провалы в тех местах, где должны были быть его фотографии. Что произошло? Ни ты, ни мама о нем никогда не говорили, а на мои вопросы отмалчивались и даже сердились. Я его даже представить себе не могу. Смотрю на мамину фотографию и думаю, вот глаза у него должны были быть такие же светло карие, чайного оттенка, и нос такой же прямой, длинный. Потому что именно глаза и нос у мамы были не такие, как у тебя, бабушка. В детстве я мечтала, фантазировала о том, что мой дед был космонавтом из первого отряда и погиб во время испытаний. Но о героях обычно помнят, ими гордятся, о них рассказывают детям и внукам. А вы молчали о дедушке. Значит, героем он не был…
Отца своего я тоже не помню, вернее, просто не знала его никогда. Мама говорила, что он ушел еще до моего рождения. Что ему не понравилось? Как мог не понравится наш дом? Да в этот дом влюбляешься, как только входишь в него! И вы с мамой были отменными хозяйками, так вкусно умели готовить, и шили-вышивали, и чистоту поддерживали идеальную. Тогда почему?.. Что было не так?
Помню, бабушка, ты назвала его «козлом». Меня так неприятно резануло это слово! И это моя воспитанная, интеллигентная бабуля, которая требовала соблюдения приличий всегда и во всем! Мне было очень обидно, не за отца, за себя. Ведь если отец козел, то значит я – козленок? Несправедливо как-то. И о всех маминых знакомых мужчинах, что появлялись потом в ее жизни, ты тоже презрительно и высокомерно говорила: «очередной козел!». Почему? Ты же даже не была с ними знакома. А сама меня учила относится к людям доброжелательно и с доверием. Почему на мужчин этот принцип не распространялся?
И в моей жизни не случилось ни одного мужчины. Никто никогда не ухаживал за мной, не приглашал на свидания, не дарил цветов. Я помню, как мне нравился один мальчик в школе. Он пришел к нам только в выпускном классе, и все девчонки тут же в него влюбились. Он был очень красивым, умным, веселым. Я тебе о нем рассказывала, бабушка. А ты сказала, что он подхалим и приспособленец. С чего ты это взяла? С того, что он сидел за одной партой с Наташей Макаровой, дочкой нашего завуча?
А в институте у нас всего три мальчика учились на курсе, остальные девочки. Наши три богатыря! И все хорошие ребята, особенно Саша Синельников. Он был такой начитанный, эрудированный, с ним всегда было так интересно! Но ты сказала, что он мнит себя пупом земли, и скорее не эрудит, а эгоист. Я тогда промолчала, не стала с тобой спорить, но внутренне не согласилась с твоей оценкой. Просто перестала тебе рассказывать о нем.
Но ни подхалимы и приспособленцы, ни эрудированные эгоисты, никто не обращал на меня внимание. Я одно время переживала, но ты, бабушка, сказала, что переживают из-за мужчин только глупые, бесхарактерные девицы и вертихвостки. А раз я, твоя внучка, умная, целеустремленная, серьезная, то о таких пустяках и переживать нечего. Ты всегда была мудрой.