Небытие. Ковен - стр. 21
Душа степняка отлетала, соединяясь с духами предков, а тело уже не ощущало ударов множества арбалетных болтов, которыми щедро награждали его испуганные охотники…
Бой тяжело дался Гудрун. Это какую же силу погружения в горизонт астрала надо иметь, чтобы таких сильных тварей вытащить? Трупы гончих истаивали тёмными зловонными лужами. Ведьма, сидя на корточках, аккуратно заливала эликсиром рваные раны на бедре и предплечьях.
Последние две твари чуть не отравили её к духам, пришлось исчерпать последний резерв маны. Всё. Она пуста, как голова пьяницы с похмелья. И эта дикая слабость…
Со стороны погони послышался одинокий торжествующий человеческий крик и… резко оборвался. Сердце орчанки сжалось, замерло на мгновение… Зоррах… Да смилостивятся над тобой духи предков!
Ведьма попыталась встать. С трудом, но ей это удалось. Нужно было идти. Позади треснула ветка, послышался шорох множества шагов, затем со всех сторон полетели сети.
Гудрун заметалась, запутываясь всё больше и больше. Из толпы хумансов шагнул высокий гард, держа в руках что-то тёмное.
– Прибить бы тебя, ссучку… за Бренна и Сколя, но я обещал королю… ты ещё пожалеешь, что тебя оставили в живых, – мужчина точным и выверенным движением ударил орчанку чуть выше виска рукоятью охотничьего ножа. Ведьма потеряла сознание. Гард брезгливо открыл флягу тёмного стекла и вытряхнул на затылок Гудрун что-то похожее на комок серой шерсти, который тут же растёкся у неё вокруг шеи, охватывая крепкой шевелящейся удавкой.
– Порядок, грузите на волокуши! Да не с трупами, олухи! Король нам ничего не заплатит, если привезём порченый товар. Или хотите болтаться на верёвке!?
Охотники, тихо ворча, стали укладывать бессознательное тело Гудрун на связанные срубленные молодые деревья.
Отряд потерял больше половины людей. Да… Дорого сегодня обошёлся охотникам трофей для монарха…
Глава третья. Uruz
Сознание возвращалось медленно, словно лик стыдливой молодой луны в ночь весеннего цветения мелорна. Почему именно это воспоминание пришло на ум прекрасной молодой эльфийке, очнувшейся ото сна в незнакомой спальне с высокими стенами, уходящими в глубокую темноту?
Лоос провела рукой по шёлковой простыне нежно-фиалкового цвета, взгляд её перебежал с великолепно выполненной неизвестным резчиком миниатюрной фигурки фейри на одной из колонн роскошного балдахина, что простирал полог над её ложем, на высокое и узкое окно, едва прикрытое тяжёлыми бархатными шторами. Из раскрытых створок лился ровный багровый свет, растекавшийся на чёрном мраморном полу искристыми сполохами. От каждого предмета, каждой вещи в этой комнате веяло мощной, незнакомой магией…
Неужели это и есть тот самый другой мир? Небытие, о котором говорил Эскул? Эльфийка придирчиво оглядела себя: тело Богини ничуть не изменилось с тех пор, как она взяла в руки Фиал и утратила связь с материнским миром. Всё та же молочная белизна кожи, живая вязь татуировок на животе и бёдрах…
Удовлетворившись осмотром, Лоос одним привычным заклинанием облачилась в чёрное платье. Богиня, сколько помнила себя, никогда не изменяла этому цвету. Ну, разве, что, пурпурный… иногда… Уголки губ женщины тронула игривая улыбка.
Лёгким движением Богиня соскользнула с широкой кровати, подошла к окну и… замерла в трепетном удивлении, заворожённая открывшейся картиной. Лоос никогда в старом мире не видела чего-то подобного. Но с самого момента осознания себя божеством Тёмных альвов воображение рисовало ей похожие картины во снах. По рассказам, воспитывавших её в детстве, лесных дриад, именно так выглядели владения отца, которого она никогда не знала.