Небытие. История клуба оккультизма в поисках проклятий и призраков! Том 1 - стр. 19

Потом мы молча разошлись по домам.

По дороге я задумался: как вообще я оказался в таком странном кругу общения? Кайто и Харуто – ладно, с ними все ясно. Они вроде нормальные. Ну, как нормальные… Они хотя бы не называют людей «у вас». Но вот Рэй и Рэн – это уже дуэт, достойный отдельной главы в учебнике по аномальным личностям. И теперь к ним, возможно, прибавится Саюри.

Интересно, с какими мыслями она пришла в наш клуб? Что ее привлекло: идея, люди… или просто бесплатный чай?

– Я дома! – крикнул я, захлопнув за собой дверь.

Обычно в ответ раздается что-то вроде «Добро пожаловать!» или бодрый топот ног, а затем в меня врезается Момо – ураган из хвостиков и энергии. Но сейчас… тишина. Такая глухая, будто дом тоже приуныл.

– Кто-нибудь есть?

Сняв обувь, я прошел вглубь дома. Возле комнаты сестры послышались тихие всхлипы. Я остановился, прислушался. Да, точно – кто-то плачет.

– Момо? – Я нахмурился и постучал в дверь. – Это я. Открой, пожалуйста.

Ответа не было – только короткая пауза. Та самая, в которую человек пытается быстро вытереть слезы, чтобы выглядеть «нормально». Потом – мягкий топот босых ног, скрип замка… и дверь открылась.

Передо мной стояла Момо. Темные волосы, заплетенные в два хвостика, были чуть растрепаны. Глаза – огромные, карие, заплаканные. Она выглядела особенно маленькой в своем легком джинсовом комбинезончике, сжав в руке скомканный лист бумаги.

Я сразу присел, чтобы быть с ней на одном уровне.

– Сестренка, что случилось?

Она молча протянула мне листок. На нем был нарисован некий монстр, нарочито угловатый, с огромным ртом и вихрями ветра вокруг – словно он создавал туман. Детский рисунок, но в нем было что-то тревожное.

– На… – Момо всхлипнула. – Надо мной все смеялись… Я хотела рассказать, что слышу страшный свист, когда ночью идет дождь… – Она судорожно вдохнула. – И нарисовала этого монстра, думала… думала, что всем будет интересно. А они… они…

Она не договорила – просто расплакалась и уткнулась мне в плечо. Я обнял ее и стал медленно гладить по голове.

Иногда даже самые сильные падают. Момо всегда была бойкой, непоседливой, с фантазией такой же широкой, как небо. И вот сейчас она плачет – не от страха, а от того, что мир оказался глухим к ее внутреннему миру.

– Тише-тише… – Я обнял ее крепче. – Они просто тебя не поняли, вот и все. Родители всегда говорили, что у тебя яркая фантазия. Даже я так говорил. А они… ну, они просто скучные. Как несоленая лапша.

Момо всхлипнула, вытерла глаза и посмотрела на меня. На ее лице еще оставались следы слез, но в глазах мелькнул тот самый знакомый огонек. Я невольно улыбнулся.

– Хочешь, расскажи мне все, – предложил я, поднимаясь с колен. – Или, может, сделаем что-нибудь веселое? Чтобы поднять тебе настроение!

– Да! – оживленно крикнула она, уже с привычной Момо-энергией. – Хочу сыграть с тобой в ханафуду!

Ее энтузиазм был настолько заразителен, что я даже не успел напомнить, как в прошлый раз она меня обыграла всухую. Через минуту мы уже сидели за круглым столом на полу, и карты разлетались в разные стороны, пока она с улыбкой строила из них комбинации.

Но вот что странно… я не мог выкинуть из головы тот рисунок. Он прочно засел где-то между виском и затылком. Чудовище с рваными краями, словно его обрисовали на ветру. И этот свист… Момо ведь не из тех детей, кто боится чудовищ под кроватью. Я ее почти воспитывал – с малых лет она скептически фыркала на страшилки.