Небо над Патриаршими. Высший пилотаж - стр. 8
Сейчас он смотрел на себя отсюда, с высоты уже прожитого и явно понимал – в некоторые моменты жизни словно невидимая рука останавливала его и направляла, чтоб избежать непоправимого. Будто кто-то незримый незаметно, но очень действенно выводил его из глубоких тупиков и неприятностей. Или водил за нос по кругу, чтоб он сам отыскал выход. Или сталкивал с опасностями вплоть до серьезной угрозы жизни…
Внезапность. Сбитое дыхание. Мгновение на раздумья. Этот миг становится вечностью. И кто-то невидимый будто железной хваткой сжимает его руку, предотвращая непоправимое, а в иной раз берет ее – и направляет к действиям…
«Что стало бы со мной, соверши я этот или иной шаг иначе?» – думал он, выходя, наконец, на знакомые улицы. «Ясно, что стало бы что-то… Ничего хорошего. Или ничего плохого.
Но стало как стало.
Сейчас я – здесь.
Из того, что стало».
///
– Стало быть, вы отказываетесь прокомментировать возможную причастность личностного характера к минувшему авиаинциденту с участием Плужникова Александра ? – спросил следователь, не поднимая глаз от бумаг.
– Я отказываюсь давать информацию, которую не имеет отношения к происшествию и может быть умело переформулирована в пользу третьих лиц, – спокойным тоном уточнил Алексей. – Комментарии о возможных причинах аварии я уже пояснил ранее.
– Эти данные мы уже зафиксировали, – буркнул следователь, не переставая перелистывать сшивную папку. – Хотелось бы услышать, как вы прокомментируете это. Найдено в личных вещах при извлечении пострадавшего с места крушения.
С этими словами следователь извлек из папки отдельный лист, разложил перед собой и зачитал вслух письмо:
Леха, я вынужден написать тебе это письмо, – ручкой по бумаге – по старинке. Потому что иначе с тобой не связаться – телефон не отвечает, сообщения не проходят, видимо, я заблокирован в твоих контактах, а от личных встреч ты уклоняешься. С первого дня как мы встретились, ты был для меня одним из лучших людей, которых я знал. Было в тебе что-то от грузового вертолета с винтом на холостом ходу. Мощное, гудящее, непоколебимое. Во всех твоих проявлениях. Ты мог отдать последнюю рубаху товарищу. И было это для тебя – не жестом бравады, а так же естественно, как правила хорошего тона. Долг обществу. «Если ты хочешь быть частью этого общества, нужно выполнять некие правила, – выполнять свой долг», – любил повторять ты. Долг перед родиной, долг перед товарищами и своим словом. Ты говорил и выполнял. Демонстрировал своим примером. Так, что ж стало с тобой сейчас, Леха? Неужели власть бабской плоти стала для тебя сильнее власти мужской дружбы? Если так, то…
Алексей прервал голос следователя резким и громким ударом ладонью по столу.
– Что ж ты делаешь, старая чернильница?! – тихо выругался он и поднялся с места.
Алексей почувствовал, как потянуло поясницу. Слишком долго он сидел в одном положение. Он обошел стол чиновника, встал у его кресла максимально близко и взялся пальцами за рукописный документ поверх разбросанной кипы и потянул к себе. Чиновник безучастно отодвинул его руку, придавливая пальцем бумагу, и придвинул ее на прежнее место и продолжил что-то заполнять в журнале.
– А бумагу оставьте, – заговорил чиновник все тем же тоном. – Бумага в дело пойдет.
Алексей ничего не ответил. Его волевое и напряженное лицо не выражало ни единой эмоции, хотя внутри он ревел как атомоход.