Небо и Земля - стр. 37
– Я больше не буду, – скромно пообещал Эндрю. – Узнаёшь руку?
Ива ещё раз посмотрела на рисунок, покачала головой, открыла дверь и махнула Вернеру: заходи.
– У него пристрастие к красному цвету, – объяснил Эндрю, шагая через высокий порог с вакуумным уплотнителем. – Это же его художество в бассейне-то.
– Может быть, – кивнула Ива, приказывая двери захлопнуться. – Очень даже может быть…
– Элементарная графологическая экспертиза, – не унимался Эндрю. Он был по-прежнему несколько смущён, хотя сердце уже отпустило. – Есть же образцы почерка всего экипажа. Достаточно отсканировать эту конфетку и поставить компьютеру задачу. Наверняка в Сети есть какой-нибудь такой софт. Правда, у нас вспомогательные компьютеры слабенькие, но это ерунда. Ходовому процессору работы будет на пару секунд.
– Ах ты, негодник! – рассмеялась Ива. – А ещё мастер-техник называется!
– Подумаешь, – Эндрю гордо выпятил грудь. – Делов-то. Всё равно этот процессор сейчас отдыхает. Никто и не заподозрит, что у него на уме… И вообще, у меня один приятель сделал из обычного унитаза самогонный аппарат. На скауте. Там все равно им никто не пользуется. Вот как ребята до Цербера долетят… – Тут он осёкся и сделал большие глаза.
– Я молчу! – усмехнулась Ива. – Расскажи ещё что-нибудь.
– Да это все неинтересно. У техников своя жизнь, свои байки. У навигаторов тоже. Профессиональный фольклор. В центральном стволе только что дикий хохот стоял. Но окажись рядом, допустим, Боровский, он бы решил, что мы ненормальные. Хотя и отвечает за боевую часть. А в… Ты зачем меня позвала?
– Молодец, – похвалила его Ива. – Привыкаешь. Слушай, тут у нас такое… Надо же, чуть не забыла!
– Я тоже, – неожиданно ляпнул Эндрю. Просто не мог с собой ничего поделать. Взял и сказал.
– А ты о чём забыл? – удивилась Ива.
Вернер крепко зажмурился и выпалил:
– Я уже подумал, что у нас просто свидание!
А когда разжмурился, Ива была совсем рядом и смотрела на него снизу вверх, доверчиво и внимательно.
– Кто ты, Эндрю? – спросила она, в точности как в прошлый раз.
– Или я тебя сейчас поцелую, или умру, – сказал он невпопад.
Вот так просто, без привычных заигрываний, что называется, грудью на амбразуру. «Как даст мне по морде сейчас… – пронеслось в голове. – А я перед ней на колени упаду. Всё, пропал. Это любовь. Надо же!»
Но ласковые руки уже обнимали его за шею, а мягкие нежные губы прижались к его губам.
Эндрю осторожно, но крепко обнял Иву и провел кончиком носа по её щеке. Поцеловал в шею, почти неощутимо, одним дыханием. И заглянул в чуть приоткрытые глаза. И снова поцеловал в губы, страстно, но без напора, без агрессивной мужской жадности, которую знал за собой. С Ивой сейчас был совсем другой Энди Вернер, не тот, которого знали многие женщины там, внизу. Он и сам-то не узнавал себя.
– Погоди, – сказала Ива, мягко отстраняя его.
Эндрю послушно отодвинулся, но объятий не разжал, только позволил ей чуть увеличить дистанцию. Глаза Ивы по-прежнему были прикрыты, и вырываться она не собиралась. Каким-то шестым чувством Эндрю понял: ей хорошо в его руках. Она просто хотела что-то сказать.
– Я же действительно забуду, – почти шёпотом произнесла Ива и, чтобы собраться с мыслями, упёрлась Вернеру пальцем в грудь. – Слушай, у нас… тьфу, всё путается. У нас ходовой тренаж внеплановый. Но в рубке не получится. Две команды, понимаешь? Соревнование. Мы сядем в библиотеке и вводные будем давать вспомогательным компьютерам. А ты же сам говорил, они слабенькие…