Неблагодарная Золушка - стр. 36
-Родители пили, угорели в доме, - тихо сказала я, - а мальчик с детства у бабушки рос. Но ей тяжело стало, вот и отдала в интернат на пятидневку. Она всё про дочь свою рассказывала, что ведь хорошая девочка была, добрая росла, помогала, а потом связалась с пьяницей и сама пить стала...
На веранду вышел Фёдор, и все замолчали. Ефросинья Викентьевна взяла конверт и решительно открыла его.
-Ольга, прочитай ты, я без очков не очень чётко вижу, - протянула мне листы.
И я прочитала, что Олег Егорович Тараблин и Ефросинья Викентьевна Ольшанская являются родственниками с вероятностью 95 процентов. Когда разворачивала следующий листок, руки задрожали, посмотрела на Ефросинью Викентьевну, она одобрительно кивнула.
-...вероятность родства ноль процентов, - дочитала я и облегченно выдохнула и посмотрела на Этьена, он улыбался, а Ефросинья Викентьевна сначала нахмурилась, а потом лукаво улыбнулась и махнула рукой.
-И опять скажу - пути Господни неисповедимы и только он знает, что для нас лучше. Во всяком случае, в отношении тебя, Олег, я оказалась права. Давайте устроим праздник, с танцами! Фёдор, помнишь, как на Рождество было весело. А теперь мы устроим летний бал!
15. Глава 15
На следующий день в поместье было оживленно. Оказывается, здесь было принято на бал приглашать всех, кто работал в поместье. А людей здесь работало немало. В службе охраны у Андрея было четыре человека, у Владимира Федоровича - два садовника, работники котельной, слесарь и сантехник. Штат домоправительницы Веры насчитывал пять горничных, а еще две работницы прачечной. Конечно же, Пьер и его помощники.
-Ольга, обзвони наших новых сотрудников, преподавателей, воспитателей, проверь списки, чтобы никого не забыть. С Пьером я поговорю сама, а потом передам тебе его пожелания.
При этих словах Этьен засмеялся. Ефросинья Викентьевна перевела на него удивленный взгляд.
-Пьер замечательно освоил русский язык, и я слышал, какими выражениями он высказывал свои "пожелания", - объяснил Этьен.
-Я разделяю вашу радость по поводу обретения двоюродного брата, - вкрадчиво начал Авраам Исакиевич, который уже узнал последние новости, - и бал - это прекрасно. Но! - он поднял пухлый палец вверх, - я хотел бы прояснить вопрос, а как же теперь быть с наследством?
-Каким наследством, - замахал руками Олег Егорович, - мне ничего не нужно, у меня всё есть - дом, сад, собака, пенсия...
-Простите, уважаемый Олег Егорович, - перебил его адвокат, - но у вас кроме дома и собаки есть сын и, если я не ошибаюсь, внуки. А им тоже ничего не нужно? - прищурив один глаз, спросил господин Домбровский.
-Да ну тебя, Авраам, в самом деле, - сказала Ефросинья Викентьевна, - ты прекрасно знаешь, что поместье я выкупила у муниципалитета, восстановила его на деньги, которые я получаю от ренты со вкладов, сделанных отцом и мужем на моё имя. Всеми предприятиями владеет Жан. И так же, дорогой мой адвокат, тебе известно, что денег на вкладах достаточно не на одну семью, и не на одно поколение. И если сын Олега испытывает затруднения, я с удовольствием помогу. А своим наследством я имею полное право распорядиться так, как придет мне в голову! - на последних словах она выпрямилась и такая сила исходила от этой изящной женщины, что возражать ей мог только очень смелый человек.