Неблагодарная Золушка - стр. 29
-Как интересно, Ольга, - подбодрил меня Этьен, - что же вы замолчали, продолжайте.
А у меня язык не поворачивался, я вспомнила, откуда мне было знакомо лицо Василия Ольшанского. Это было лицо офицера со старой, пожелтевшей фотографии...Мысли мои заметались, как испуганные птицы, а если быть точнее, как бестолковые куры - сказать сейчас, или сначала убедиться самой в том, что память меня не подводит. Прикусила губу, отпила из чашки чая, и продолжила.
-Так вот, когда прабабушка вернулась, то увидела, что дом её родителей разбомбило, сами они были в эвакуации с заводом. Прабабушка часто приходила на место, где стоял их дом, она говорила бабушке, что её тянуло туда, как магнитом. Когда она уходила на фронт, то не сказала родителям о брошке, и очень жалела об этом. Брошь она нашла, когда сошел снег, изумруды сверкнули на солнце. Вот таким чудесным образом эта брошь вернулась к ней, бабушка моя хранила её как семейную реликвию, только изредка доставала, но никогда не надевала. Потом брошь перешла к маме. И вот как вы справедливо заметили, Жан, - я повернулась к мужчине, - когда наступили трудные времена, мама хотела продать брошь, но случилось несчастье. Мама понесла украшение в скупку и надо же такому случиться, у неё вырвали сумку.
-О, Господи! - вскрикнула Ефросинья Викентьевна.
-Спустя два года, когда уже не стало папы, грабителя нашли, и вы не поверите, но он не продал брошь, её нашли при обыске. Благодаря всё той же фотографии, где на прабабушке была эта самая брошь удалось её идентифицировать. Следователь тогда нам сказал, что бандит был не дурак и понимал, что такую брошь можно легко отследить, вот и держал, как он выразился "до удобного случая". Так брошь вернулась в нашу семью второй раз.
-Оля, детка, подойди ко мне, - взволнованно попросила Ефросинья Викентьевна. - А ты Жан, принеси мне наш семейный альбом. Когда ты спустилась в этом очаровательном наряде, я обратила внимание на украшение, но не придала значения. Но сейчас, после твоего рассказа, хочу проверить свою догадку. Кажется, подобную брошь я видела на одной из фотографий русского периода семьи Ольшанских.
Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди, а Этьен, заметив моё волнение, улыбнулся, одобрительно кивнул и сказал.
-Удивительные совпадения, а может эта брошь волшебная и именно она привела тебя в нашу семью?
В этот момент вернулся Жан с альбомом и что-то недовольно проворчал себе под нос по-французски.
Ефросинья Викентьевна взяла тяжелый альбом, открыла его и радостно сказала.
-Не подвела меня память! Смотрите! Вот моя бабушка на новогоднем фото, смотрите, - она указала пальцем на женщину в длинном платье, - на ней полная парюра - диадема, серьги, кольцо, браслет и брошь! Изумруды, белое золото, сомнений нет.
Я решилась.
-Ефросинья Викентьевна, тот офицер с фотографии моей прабабушки очень похож на Василия Ольшанского. Но надо, конечно, сравнить фотографии...
13. Глава 13
-Мистика какая-то, - разглядывая фотографии сказала Ефросинья Викентьевна, - Василию в 1941 году исполнилось пятьдесят пять лет, а на фотокарточке совсем молодой человек, но лицо! - она перекрестилась. - Лицо-то - Василия. Он достал средство Макропулоса?
-Ефросинья, голубушка, - подкатился Авраам Исакиевич, - ну, что вы такое говорите. Помилуйте, какая мистика. Вы взгляните на фотографии Шарля и Жана, если бы не одежда и прическа их не различить. А Этьен? Наденьте на него мундир, приклейте усы, и вуаля - перед вами боец Сопротивления Шарль Лагранж-Шансель.