Небесный путь. Том 2 - стр. 19

– Здесь у вас записывают в добровольцы? – спросил Асгард, подходя к столу, за которым сидел сонный солдат.

– Тут, – буркнул тот, лениво беря перо и окуная его в чернильницу.

Потом, скептически осмотрев парня, спросил:

– А ты что, хочешь записаться?

– Хочу!

– Ладно, как скажешь, – кисло ответил тот. – Имя? Уезд, откуда прибыл?

– Асгард, сын Холода, – начал отвечать парень.

Солдат поднял взгляд, теперь в глазах его было совсем другое выражение – не скука, но удивление.

– Холода? Того самого? С какого уезда?

– Северный Клан.

Солдат почесал затылок, выдохнул:

– Ну дела!

– Так я записан в добровольцы?

Солдат вновь макнул перо в чернильницу, сделал пометку в журнале. Потом кивнул:

– Готово! Иди на общий сбор, там дальше скажут куда тебе.

Асгард так и поступил.

Возле казармы собрались люди. Судя по тому, что все они были одеты кто во что, а оружие у всех было разное, – хорошее и плохое, чаще второе, – это тоже были добровольцы. А судя по скучающим заспанным лицам, ожидали тут они уже долго.

Асгард прошел вдоль рядов, сел на одну из многочисленных скамеек.

– Тоже добровольцем? – спросил один парень, высокий, худой.

Асгард кивнул.

– Я тоже, – незнакомец протянул руку, сказал: – Я – Тайбей.

– Асгард, – ответил парень, принимая пожатие.

– Тоже от городовых бежишь?

Асгард непонимающе посмотрел на Тайбея.

– У нас в уезде просто городовые всех на сбор риса принудительно отправлять начали. А я терпеть не могу ходить по колено в воде и согнувшись до самого вечера. Вот и решил добровольцем в армию Император записаться.

Асгард хотел сказать о том, что тренировки, которые его тут ожидают, будут гораздо сложнее и опаснее, нежели брожение в воде, но промолчал – не хотел портить настроение парню.

Парни некоторое время разговаривали на пустяковые темы. Тайбей шутил, а Асгард заливисто смеялся, чувствуя, как что-то давно забытое возвращается к нему, с тех времен, когда он еще был простым мальчиком, играющим на перемене со своими друзьями, а где-то там, под раскидистой вишней, сидит учитель Исаму и улыбайся в седые усы.

Впрочем, веселье продолжалось не долго.

К собравшимся подошел крепкий солдат, из офицеров и крикнул:

– Итак, мясо! Вы готовы умереть?

И судя по интонации его голоса вопрос был риторическим.

Дворец Маогуя, верховного идола Альянса Декады

– Четверка Воронов мертва, мой господин.

Голос не дрожал, в нем не слышалось страха или сочувствия, радости или напротив, огорчения. Простая констатация фактов, словно говоривший сообщал о том, что должны подать сегодня к столу на ужин, а не страшную информацию, которую лучше вообще не слышать, потому что она возвещает гораздо большее, нежели просто смерть сильных воинов.

– Четверка Воронов мертва, мой господин, – повторил слуга.

– А Акан? – хрипло спросил Маогуй, не оборачиваясь.

Эта информация встретила его врасплох, но он не подал виду, хотя внутри все переворачивалось.

Идол Альянса Декады все также продолжал смотреть на мраморную статую обнаженной девушки, стоящую в зале. Для изготовления форм потребовалась настоящая девушка, которую умертвили – чтобы удобней было снимать слепки и пропорции, живая все время мерзла в мастерской художника, покрывалась «мурашками» и дрожала. А вот мертвая идеально исполняя роль натурщицы. Идл лично придушил ее, сделав это мастерски – руки помнили былые годы боевых навыков.