(Не)желанная дочь, или Я иду искать - стр. 14

– Мамочка! А что вы здесь делаете?

Появление Вари в одно мгновение отрезвляет, смывая тяжелый наркотический дурман ушатом ледяной воды. Заставляет задыхаться от негодования на саму себя, спешно отлепляться от Крестовского и нырять ему под руку, притворяясь, что ничего особенного не происходит.

– Дядя Игнат помогал мне найти соринку в глазу. Щиплет. Посмотришь?

Я осторожно опускаюсь перед дочкой на корточки и лихорадочно молюсь, чтобы мужчине за моей спиной хватило такта и ума промолчать. А еще лучше – скрыться за дверью туалета и не отсвечивать, пока моя кроха не начала сыпать другими излюбленными вопросами «как-зачем-почему».

– Вот, мамуля! Нашла!

К моему огромному счастью, Варвара издает победоносный клич маленького индейца, действительно обнаруживая у меня на щеке ресницу, после чего мы вместе возвращаемся к Сергею за стол.

От нестерпимого стыда у меня пылают алым даже кончики ушей, а растревоженное сердце отбивает истеричное отрывистое стаккато, только все это ускользает от внимания Аристова, потому что он слишком погружен в непрестанно вибрирующий телефон.

– У меня в банке небольшой форс-мажор. Ничего катастрофичного, но мое присутствие не помешает.

Отлипнув от все еще мигающего оповещениями гаджета, извиняющимся тоном сообщает Сергей и выглядит по-настоящему разочарованным, оттого что наш редкий и долгожданный выходной так скоро близится к концу. На что я лишь мягко улыбаюсь и поддерживаю супруга, как это обычно делает он.

– Езжай. Мы с Варей побудем сами, закажем десерт. Все в порядке.

– Привезу вечером роллов и сладостей. Не скучайте.

Поднявшись из-за стола и всучив кредитку, хоть на моей карте давно достаточно средств, Аристов сначала целует Варвару в макушку, а потом нежно ведет ладонью по моей щеке прежде, чем окончательно попрощаться. Я же не могу избавиться от ощущения, что между лопаток впивается сотня наточенных ножей.

Готова поставить сотню долларов на то, что Игнат снова находится у меня за спиной.

– А Венера – сосед Земли, вторая планета от Солнца в Солнечной системе. Ее назвали в честь римской богини красоты и любви…

Насколько это возможно, я отрешаюсь от испытуемого дискомфорта и старательно игнорирую дурацкое покалывание на коже, которое слишком явно свидетельствует о чужом пристальном внимании.

С радостью продолжаю затронутую Сережей «звездно-космическую» тему и украдкой улыбаюсь от того, что Варя слушает мой поучительный рассказ с широко открытым ртом. В этом возрасте они все жадно ловят любую информацию и впитывают чужие привычки-повадки-словечки, как губка.

Закончив с познавательной частью нашего обеда, мы съедаем по два шарика бананового мороженого и возвращаемся на такси домой. И мне даже удается ни разу не взглянуть за соседний столик, где, судя по доносящимся звукам, идет оживленная беседа.

А в нашей уютной квартире, где мы с Варварой беремся за любимые раскраски, мне становится гораздо спокойнее. Плавные мазки дочери умиротворяют, «Волшебник изумрудного города» и вовсе выравнивает метавшееся, словно маятник, настроение до отметки «прекрасно». И я укладываю кроху спать без выворачивающих душу мыслей о прошлом и просканировавшей меня с макушки до кончиков пальцев ног Марине Борисовне.

– Здесь все несколько иначе, чем в Питере, но я справляюсь.