Не заиграйся, детка! - стр. 25
Через полчаса выпархиваю из дверей магазина с красивым пакетом, в котором лежит коробка с красными сексуальными вещичками. Я позвоню завтра Тёмке, и если он не перегорел, предложу встретиться. Он уже доказал, что не только мое тело ему нужно. Я соскучилась по нему, по его глазам, по прикосновениям.
С улыбкой вхожу в квартиру и понимаю, что праздник видимо начался на день раньше. Музыка орет, из комнаты Валика доносятся весьма страстные звуки и мужские стоны. Либо помирился с любимым перчиком, либо нового огурчика присмотрел. Он редко приводит домой кого-то, в основном по ночам пропадает, как мартовский кот.
Открываю дверь в свою комнату и сразу не понимаю, что происходит в потёмках. На диване муж ворочается и женские ноги торчат в разные стороны. Рыжие кудри подскакивают в такт движениям. Но самое интересное, что в кресле сидит в одних трусах закадычный друг моего бывшего и курит, блаженно прикрыв глаза. Что происходит? День перепихона в отдельно взятой квартире?
Труселя в кресле замечают меня и подмигивают, манят рукой. Чувствуя тошнотворный ком в горле, я несусь в ванную и защелкиваю шпингалет. Приехали… Лихорадочно раздумываю, что делать дальше. Съехать в гостиницу? Но это бешеные деньги, надолго не хватит. Замечаю пакет в руках, в который вцепилась так, аж от ногтей ямки остаются на ладони.
Вдруг так захотелось надеть красивое белье. Я буду красивой для воображаемого Артёма сегодня, буду любоваться собой, сидя в ванной, пока не разойдутся гости бывшего. Или пока не наберусь смелости повыгонять их к чертовой матери.
Надела трусики, наслаждаясь нежной лаской шелка, потом стала рассматривать свою грудь в красном ажуре. Белая кожа так контрастировала с красным цветом, возбуждая. Долго побыть наедине не дали, кто-то стал ломиться в ванную, дергая дверь.
- Сейчас! – крикнула, лихорадочно натягивая спортивные штаны, которые висели на веревке, как обычно.
Нашлись и носки, а вот ни футболки, ни олимпийки не нахожу на месте. Оглядываю маленькое помещение и вижу свои вещи скомканные и грязные в стиралке, будто кто-то помыл ими полы и закинул в круглое отверстие машины. Такая злость меня взяла! Никому не дозволено брать мои вещи! Надеваю обратно блузку и вдруг дверь распахивается, едва не слетая с петель. Пьяный дружок в трусах тянет ко мне свои потные ручищи, и прямо жрет глазами грудь в красном белье, застегнуться я не успела.
Проскочить мимо не дает, хватается за тонкую ткань блузки. Я толкаю мужика в сторону ванны, он не удерживает равновесия, плюхается в нее, сорвав с меня блузку. Пробегаю по прихожей, стаскиваю с вешалки куртку и накидываю ее на полуголое тело. Тут и муженек подлетает, орет что-то про то, что я оборзела совсем.
- Я на развод подала три месяца назад! Не смей трогать меня, ты мне никто! – замахиваюсь сапогом на Толика. – И не смей больше трогать мои вещи, подонок!
Колочу длинным сапогом по спине пьяного идиота, вкладывая все силы в удары, всю ярость и обиду. Тот пытается спрятаться от меня за вешалку, но потом сбегает в нашу комнату, орет, стоя на пороге.
- Когда вернусь, чтобы ни тебя, ни твоих собутыльников не было и духу!
- А то чё? Любовника своего несуществующего позовешь?
- Увидишь!
Хватаю сумочку с тумбочки, сапоги и захлопываю за собой железную дверь. Вот и всё, и податься некуда. Надеваю обувь и ухожу в снежные сумерки.