Не вспоминай меня - стр. 22

– Осторожно ложись на живот, я вотру мазь. Постараюсь быть нежным.

Не краснеть ещё больше!

Очень медленно вытянулась на постели, подложив руки под голову. В ожидании первого прикосновения даже позабыла, из-за чего оказалась здесь, почему не готовлю ужин, а валяюсь в кровати. Замерла в нетерпении, не осознавая этого.

Лёгкое поглаживание словно удар тока пронеслось по телу, вызвав у меня стон. Стас подумал, что это от боли, и я не стала ему говорить о том, чего сама не ожидала. Это было чистое, ничем не замутнённое удовольствие, горячим потоком влившееся в кровь. Последним мужчиной, единственным мужчиной, кто прикасался ко мне, был Саша, и даже его ласки не действовали на меня так, как невинное касание почти незнакомца.

– Я буду осторожен.

Второе прикосновение чуть грубой мужской ладони, и я с трудом сдержала очередной стон.

Его руки скользили по коже, и это было совсем не больно. Вовсе нет. И стоны, которые так тревожили Стаса, были не от боли. Боже мой, я знаю этого мужчину сутки, да и не знаю, в общем-то, скорее придумала себе благородный образ, что успешно поддерживается действиями Стаса. Я могу сколько угодно убеждать себя, что не млею под его руками, рассыпаясь горячими углями, что он не беспокоит меня как мужчина, как новая ошибка, ловушка, в которую я ступаю, понимая, что творю. Осознаю, понимаю – и всё равно смело падаю в пропасть.

– Тебе точно не больно? – встревоженный голос мужчины врывается в сумбур мыслей, и я закусываю одеяло, только чтобы не признаться ему в собственной распущенности. – Катя? Может, скорую?

– Нет, – не будет толка, только привлеку лишнее внимание.

Всё как у него.

– Что случилось? Я не вижу ни синяков, ни повреждений, – размышляя вслух, Стас продолжает довольно умело разминать окаменевшие мышцы. Нет, боль не уходит, но затихает, отпуская меня. – Правда, вот тут у тебя шрамик, – ласковое движение пальца вдоль позвоночника, и я словно кошка готова выгнуть спину, напрашиваясь на ласку. – Травма?

– Да, старая, – голос не слушается.

– Врёшь ведь, – ловит меня, наклоняется и говорит почти на ухо. – Шрам-то зажил, но выглядит свежим. Уж я-то знаю.

Хочется спросить, вспомнил ли он себя, но страх не даёт. Страх не разоблачения, совсем нет. Страх потерять его, случайного свидетеля моей слабости. Единственного помощника. Первого мужчину, которого я подпустила к себе после Саши.

– Это в прошлом. Не хочу вспоминать.

– Я виноват?

Вопрос-выстрел.

Не он. Другой. И надо ответить не солгав.